Альфа Центавра
Шрифт:
— Куда он ушел? — спросил Фрай у Банкетного Зала, и этот чуть ему не ответил. Почему?
— Обосрался, говорят, очень. От страху. Ибо Фрай только понюхал стулья, на которых недавно здесь проходило равноденствие, как они исчезли. Почему? Ну, если люди едет даже марципаны, если их посыпать цианистым калием, то стулья, пахнущие сразу двумя телами — мужским и женским — даже лучше.
— Ты где был, когда я зашел посоветоваться? — спросил Фрай, когда Распи опять — ибо мы помним, что он здесь был
— Ходил в сырно-колбасный холодильник.
— Зачем?
— Странный вопрос, ибо: а вдруг там кто-нибудь есть?
— Зачем тогда припер сюда говяжью ногу, круг колбасищи, и голову, этого, как его?
— Сыра.
— Да пока что только сыра. Никого не было?
— Да так, ничего интересного. Фрай присел неподалеку от Распутина и спросил:
— Почему не съел марципаны? — потрогав пальцем один из них, но лизать палец, как это обычно делается в таких случаях — не стал.
— Мне нужен врач.
— Зачем?
— Чтобы. Необходимо взять кровь на инсулинонезависимый сахар, чтобы таким образом понять, может ли он справиться с ядом стрихнина, который возможно существует в этих марципанах, которые я очень хочу, но не могу — диабет.
— Когда придет этот сахар?
— Когда ви уже уехали с базара — его выбрасывают, или когда ви уже дома, или даже, когда сели уже обедать или ужинать, вернувшись с рынка, а он только тогда и появляется. Бывает даже, когда только легли спать. И даже может случайно прийти утром и узнаете:
— Он тут — выброшен, надо ехать.
— Как будто в древние времена.
— Вот именно.
— Я выпишу тебе, — сказал Фрай, — но только проктолога, и знаешь почему?
— Нет.
— Потому что, дурья твоя голова, — он постучал кстати по ней, но не костяшками, а так только: указательным пальцем, как будто показывал место на глобусе, место:
— Вечного свидания с тобой, — он вырабатывается у тебя автоматически при непосредственном видении марципанов и других его производных в виде эклеров и наполеонов. Ибо — подожди сейчас доскажу…
— Прошу вас, мистер, не надо, ибо я и сам все это знаю, но в последнее время — в свете полосы неудач — думаю, что надо проверить искусственно, с помощью врача.
— Отлично сказано, но и я тоже доскажу, а именно:
— Даже в штрафном изоляторе на Зоне, когда лисы не смогли доставить тебе шоколад ночью, ты понял: он, этот инсулинонезависымый сахар, вырабатывается все равно — хотя и не сразу, но если был секс, как говорится:
— Возьмите пожалуйста, ибо их есть у меня.
— Помнишь, как ты трахнул жену кума, которая работала учительницей географии здесь же на Зоне, и забрела в шизо, в надежде застукать мужа с любовницей хоть-какого-нибудь пола, а ты схватил ее, и, как говорится:
— Рассказал
— Нет, буквально не помню, но сахар действительно попер, я думал это было просто совпадение.
— Не надо оправдываться, скажи только, кто там был.
— Ихгде?
— В колбасном холодильнике!
— Никого не было, мне просто показалось.
— Вот именно об этом я и спрашиваю:
— Кто там пытался инициироваться?
— Несмотря на ваши сиськи-миськи требования и угрозы, я не буду отвечать, пока сам не попробую.
— Да? Ну хорошо, пробуй, — и Фрай поднес к глазам Их бин Распутин розовую с бирюзовым, ажурную тарелку с марципанами.
— При чем здесь это?
— Тебе прекрасно известно, как я только что доказал:
— Если у тебя только что был секс, отравленные марципаны, будь они хоть самими наполеонами с эклерами в трубочку вместе взятые, он тебя не возьмет.
— Кто, инсулин?
— Почему инсулин? Яд. Как говорится:
— Если у вас есть секс — инсулин вам не нужен, по определению. Доказанному мной, как Лобачевским и Риманом — за вычетом Гаусса — вместе взятыми, что параллельные прямые:
— Всё равно пересекутся.
— Судя по вашей логике, я могу ничего не рассказывать.
— Ты так думаете? Ну, значит, я не зря пришел сюда, чтобы вправить тебе мозги:
— Или ты скажешь, кто был — пусть пока что мимолетом — в колбасном, или напишешь подробную объяснительную о своих связях с пиратом Эсти. Выбирай.
Глава 63
— Хорошо, — и Распи съел сразу два марципана.
— Это значит, ты ничего не скажешь?
— Ну ты же сам сказал: одно из двух. Сам сказал:
— Или выбирай секс, или марципаны.
— У меня с логикой все в порядке — не беспокойся. Ты решил умереть, но с возможностью еще раз увидеть это чудное мгновенье. Хрен с тобой. Фрай посидел немного, закинув ногу на ногу.
— Ладно, хрен с тобой, — еще раз повторил он, — посоветуй мне пока что жену, чтобы не лезла в мои дела.
— Таких не бывает.
— Если бы были, я бы тебя не спрашивал. — И Фрай добавил: — Я согласен, чтобы не у меня они были оба, а у неё.
— Ты уверен?
— Думаю, у меня нет выбора.
— Если и Инь и Ян будут вместе в одном — у другого останется только:
— Холодное, холодное сердце, — а точнее, вообще ничего, если не считать лучших друзей девушек — бриллиантов, у тебя есть бриллианты, на всякий случай спрашиваю, чтобы ты тут же не умер на месте, ибо сов-всем-м без души на Земле нельзя удержаться.
— У меня есть вот это, — и Фрай разжал ладонь.
— Бриллиант Сириус?! Откуда он у тебя, хотя, скорее всего, он не настоящий.