Альфа-ноль
Шрифт:
— Прям металлические? Ты что, аристократом решил сделаться? — хохотнул Сом. — Вон пара медных завалялась.
— Беру обе, — обрадовался я тому, что количество ложек совпадало с количеством облюбованных крючков. — И можно им ручки отпилить?
— А жрать ты ими тогда как будешь? — заинтересовался торговец.
— Есть секретные способы. И еще вот здесь и вот здесь дырки сделать можно?
— Что-то у тебя совсем странные ложки получаются. Ты что это такое задумал?
— Дырявые ложки — это уже не ложки, это особые амулеты моего рода, для памяти предков, которых до смерти истязали в сырых темницах, — не
— А чего это их там до самой смерти замучили? Что такое сотворили твои предки? Душегубством промышляли?
— Они были до последнего верны своему господину. А его клан, увы, проиграл войну.
— Ну, тогда да, тогда это дело святое. Верность чтить полагается, все правильно. Хотя у нас для этого амулеты не нужны, но у всех свои порядки.
— И еще мне нужна проволока тонкая. Вроде больше ничего. Найдете?
— Найду. С тебя за все четыре малых символа.
Да уж. Совпадением с количеством ложек не ограничилось. Ведь символов ци у меня именно четыре.
Покачав головой, я улыбнулся:
— Мы ударим по рукам, когда на сдачу дадите нам еды.
— Какую сдачу? Нет там никакой сдачи. Сухарей пару дам, и проваливайте.
Да уж, торгуется Сом не очень. Да и цены у него ломовые.
Но это тот случай, когда пройтись дальше по базару не получится. На всю факторию он единственный торгаш с нужными нам товарами. Договариваться с мастерами выйдет дороже.
Очень жаль, что Сом так недружелюбен с клиентами.
Возвращаться в сарай я не торопился. Сдал заготовленную черемшу, получив от Мегеры щедрую порцию каши. Добрая женщина, не пожалела. Плюс ее впечатлило количество душистой зелени. Да и качество тоже, ведь жесткие основания стеблей упырь теперь не трогал. Срезал повыше, самую сочную часть.
Затем я забрался вместе с Бякой на стену, где, любуясь прекрасным видом на реку и раскинувшийся на левом берегу лес, мы смолотили и кашу от Мегеры, и сухари от Сома, и почти все сало от Румиса. Оставили чуть на завтра, чтобы поутру не браться за дело с почти пустым брюхом.
С кормежкой надо что-то решать. И решать срочно. Мой организм переживал невиданный подъем. Мускулатура внезапно вспомнила, что ей надо увеличиваться, все прочее тоже требовало свое, перестраиваясь на новый лад. Чтобы развиваться полноценно, требуется полный набор «кирпичиков»: белки, жиры, углеводы, витамины и микроэлементы. И конечно же особые специи Рока, без которых внутренние параметры останутся далекими от максимальных значений.
Правда, учитывая объем вместилища моей ци, хотя бы в этом отношении ПОРЯДОК сделал исключение (что сейчас играет против меня). И кто знает, может, моя ненормальность настолько велика, что и атрибуты поднимутся сами по себе до высших значений.
С ними, в отличие от навыков, все непросто. Количество атрибутов — это всего лишь цифра. В одной единичке твоей Ловкости может оказаться разное абсолютное количество. Если атрибут развит прилично, тебе на его получение потребуется, допустим, сорок штук малой сути Ловкости. Если он минимален, достаточно и десятка. И вот один человек экономит на специях и потому качает Ловкость быстро, вкладывая минимум. А второй раздул ее до состояния дирижабля, тратя в четыре раза больше. И тот и тот могут поднять атрибут до десятки. Но у первого в нее будет вложено сто штук малой
Потому ни в чем не нуждающиеся аристократы — не простые альфы. Они альфы с завышенными атрибутами.
Не знаю, кто из меня выйдет и выйдет ли вообще, но, если уж начну поднимать свои параметры, надо изначально стараться делать это так, как полагается благородной особе.
Амулет мой, конечно, всего лишь эрзац. Временное решение проблемы. Но не исключено, что вшитые в него атрибуты работают в усиленном режиме. В них, возможно, условно влито если не по максимуму, то близко к нему. Если быстро приведу тело в норму, буду выглядеть приличным омегой на второй ступени просвещения.
И таким пробуду меньше двух месяцев, после чего жизнь моя завершится.
Если не найду выхода из тупика, в который загоняет меня время и неослабевающая утечка ци.
Основной материал построек фактории — древесина. Как правило, ошкуренные бревна, подогнанные друг к дружке при помощи единственного инструмента — топора. Сушить ошкуренные стволы полагается долго, на что далеко не всегда находится время. Да и работать со свежим материалом куда проще. Потому большую часть домов и прочих сооружений возводили из сырого леса.
Климат на севере такой же сырой, как этот материал. Потому очень скоро перед обитателями фактории встал вопрос борьбы с гнилью. Решали его традиционным способом. Дожидались засушливого периода и обрабатывали бревна кисляком.
Точный рецепт этой дряни я не знаю. Но зато прекрасно знаю, что, если видишь ведра с маслянистой жидкостью, держись от них подальше. Их, как правило, держат где-нибудь за углом, где никто не бродит. Там они должны стоять месяц-другой, пока кисляк не дозреет.
При этом жидкость разделяется на несколько слоев. Верхний — та самая, похожая на темное масло. В глубине скапливается тяжелая фракция, смолисто-черная и слегка вязкая, будто не слишком густой кисель. Именно этой липкой субстанцией обрабатывают нижние венцы деревянных построек. Это существенно продлевает им жизнь.
Перед использованием верхнюю фракцию сливают, после чего торопятся выполнить работу. При этом стараются дышать пореже, а ругаться почаще. Последнее обстоятельство я не мог не заметить, а пытливый ум, запертый в неполноценном теле, быстро разузнал о причинах негативного поведения шудр.
Дело в том, что нижние слои кисляка смердели так, что скунсы вешались от зависти. Вонь настолько ужасающая, что эта работа считалась самой непрестижной. Даже чистка выгребных ям куда приятнее. Те, кому не повезло этим заниматься, обматывали лица тряпками, пропитанными душистыми зельями, и затыкали носы восковыми пробками. Но помогало это мало.
— Высшие силы! — давясь словами, простонал Бяка. — Как же оно воняет!
— А я тебя предупреждал, что ведро надо поднимать осторожно. Если разболтаешь, все перемешается. Вонь такая пойдет, что глаза выест.
— Гед, зачем нам это?!
— Супец сварим, — невозмутимо заявил я.
— Су-у-уп?! Не-э-э-эт! Я не буду есть суп из кисляка! — перепугался упырь.
— А зря, он наваристый получится. Да шучу я, шучу, откуда там навару взяться. Сейчас еще одно ведро прихвачу, и пойдем.