Алгоритм невозможного (По ту сторону Вселенной - 2)
Шрифт:
– И все-таки они люди, - с несвойственной ему мягкостью сказал Орт.
– Миллионы пробирок с эмбрионами не стоят одного младенца, - возразила Асда.
Орт властным движением привлек ее к себе, но она резко отстранилась.
– Опять вы за свое!
– Неужели я не заслуживаю любви?
– Только не моей!
– Даже ради нашей великой цели?
– Узнаю слова Лоора, - резко сказала Асда.
– Я не разделял взглядов покойного вождя.
– Однако служили ему!
– Нет, это
– надменно произнес Орт.
– Но ведь именно Лоор собирался заселить эмбрионами Гему!
– У меня был другой замысел. И он успешно осуществляется. Как видите, я вовсе не марионетка в руках диктатора, скорее наоборот.
– Чего это стоило!
– нахмурилась Асда.
– Из-за вас погибли десятки тысяч людей.
– А как бы мы их прокормили сейчас? Поверьте, то, что произошло, крайне огорчило меня.
– Огорчило? И тем не менее...
– Этого требовал эксперимент.
Гримаса отвращения пробежала по лицу Асды.
– Ради эксперимента вы убили бы родную мать. И еще хотите, чтобы я вас полюбила?
– Ради великой цели я не пощадил бы себя. Кстати, гемяне об этом знали.
– Не хотите же вы сказать, что действовали с ведома гемян?
– Они заинтересованы в моем успехе, хотя предпочитают не говорить об этом во всеуслышание. Исходя из своих высоких моральных принципов, - усмехнулся Орт.
– А возможно, их коллективный разум пришел к выводу, что в данном случае цель оправдывает средства.
– Самая великая цель не оправдает столь гнусные средства! презрительно проговорила Асда.
– Что вы о ней знаете?
– с убежденностью в своей правоте сказал Орт.
– Если бы цивилизация Гемы погибла, а так чуть было не случилось, Вселенная, быть может, лишилась бы главного из своих богатств - разума. Самопроизвольное зарождение мыслящей материи... Когда и где оно повторится, ответьте мне!
– Не представляю...
– И никто не представляет. Так вот, я пришел на помощь природе в распространении разума. Пройдут годы, мы умрем, а эмбрионы будут жить. Их судьба доверена интеллект-автоматам, для которых коллективный мозг гемян выработал совершеннейшую из программ. В ней заключена мудрость нашей цивилизации. И как только будет найдена подходящая планета...
– Вы присвоили роль Бога?
– Бог, Демиург, Всевышний... Слова, придуманные людьми. Я же ученый, и этим все сказано... Итак, вы по-прежнему не согласны?
– И никогда не соглашусь, - твердо сказала Асда.
Орт поморщился.
– Не спешите говорить: "никогда"! Вы ведь мечтали о ребенке...
– Уже не мечтаю.
– Зато мне нужен сын. Помощник и единомышленник. Человек, который продолжит дело моей жизни. Как видите, наши интересы совпадают. А значит, мы можем стать партнерами. Что же касается любви... Я обходился без нее и как-нибудь
– Нет!
– Я не бросаюсь словами, - со скрытой угрозой произнес Орт.
– Будет по-моему, запомните это...
Часть вторая. Рождение Земли
1. Сверхчеловек
Они выглядели полной противоположностью: гибкая светловолосая девушка и могучий, хотя и стройный, юноша с мускулистым торсом, массивной шеей и нарочито медлительными движениями. Но, вместе с тем, великолепно дополняли друг друга, словно природа обозначила ими границы щедрого на вариации спектра человеческой индивидуальности: с одной стороны - предел женственности, с другой - мужественности.
– Догоняй, Фан-Орт!
– задорно кричала девушка, перебегая от дерева к дереву.
– Что, не получается?
Кроны деревьев перебирал легкий ветер, и блики рассеянного света то собирались в бесформенные пятна, то рассыпались брызгами, а листва казалась еще одной участницей извечной непритязательной игры.
– У меня получается все!
– с юношеской самонадеянностью пробасил Фан-Орт.
– Хвастаешь, опять хвастаешь!
– подтрунивала девушка, откровенно любуясь другом.
– Смотри, Орена!
Не сходя с места и без видимых усилий он сделал сальто назад, еще одно, затем двойное сальто. Мускулы на его обнаженных руках и груди бугристо перекатывались под бронзовой кожей, как приводные рычаги доведенного до совершенства механизма.
Но вот его движения вновь стали замедленными, позы скульптурными. Этот переход от динамики к статике, от действия к паузе как бы специально давал время оценить уникальное сочетание мощи и красоты.
И Орена застыла, завороженная, но через мгновение встрепенулась, и вновь ее тонкая фигурка замелькала между деревьями.
– Что же ты? Лови!
Фан-Орт рванулся, и деревья словно расступились.
– Пусти, сумасшедший, - забилась в его объятиях девушка, не очень, впрочем, стараясь высвободиться.
– Ты же меня задушишь!
– Всего лишь поцелую, - подхватил ее на руки Фан-Орт. Разок, ладно?
– Ну все... Хватит... Ты же сказал: "разок", а сам?
– До каких пор терпеть?
– капризно спросил Фан-Орт.
Сейчас он был похож на избалованного ребенка, который не привык, чтобы ему отказывали.
Орена выскользнула из его рук, расправила смявшееся платье.
– Ты же помнишь... Пока нам нельзя... Ну, успокойся...
– Я тебя люблю, ты меня любишь, так в чем же дело?
– Сам знаешь, милый. Потерпи еще немного. Думаешь, я не хочу этого?
Фан-Орт лег навзничь в траву. Орена присела рядом.
Вечерело. В дымчато-голубом темнеющем небе висели перламутровые облака. Яр скатывался за горизонт раскаленным чугунным шаром, а по обе его стороны расползалось малиновое марево.