Алхимик и амаретто
Шрифт:
Я не говорила с Заком с тех пор, как он ушел в укрытие три месяца назад, но я не могла забыть его голос… или его странный разговор с темнофеем.
— Ах, Аконитовый, — Джозефина качнула головой. — Пресловутый темный друид. Он из восточной Европы, полагаю, и среди самых сильных в этом веке. С ним много ужасных фейри. Он был… да, я собиралась сказать им, что он мертв, Ниавв. Его боялись все друиды, хорошие и плохие. Мы все обрадовались, услышав, что он мертв.
— Его… убили? — спросила я.
— Да, почти десять лет
Земля раскачивалась подо мной.
— Это риск всех темных друидов, учитывая их методы, — она посмотрела на меня с неожиданным изумлением. — Почему ты спрашиваешь? Многие ведьмы, которых я встречала, не хотели понимать жизнь друидов.
В голове гудело. Что?
К счастью, Син была внимательнее меня.
— Как ты поняла, что Тори — ведьма?
Изумление Джозефины усилилось.
— Для начала, по метке фамильяра.
Я посмотрела на свою руку, скрытую рукавом куртки. Даже без одежды сложный узор, который изначально мерцал розовым и голубым, давно выцвел, став едва заметной тенью. Но Джозефина заметила метку, и явно не обычным зрением.
— Друиды сильные, — заявила я. — Вы очень крутые в моих книжках.
Она удивилась и улыбнулась, а потом взглянула на небо.
— Пора, — сообщила она, деловито закатала рукава. На ее предплечьях на внутренних сторонах были татуировки кругов, в каждом кольце была яркая отметка фейри. — Следуй за мной, Син.
О, значит, татуировки были не только у темных друидов.
Син с нервной улыбкой отдала мне свое одеяло и пошла за друидкой. Она утомленно зашагала, хромая, по траве, а я накинула одеяло на свои плечи и отошла к парням.
— Как Син? — с тревогой спросил Аарон.
— Готова покончить с этим.
Кай, наблюдая за последними приготовлениями, кивнул с сочувствием.
— Джозефина сильная друидка. Она все сделает.
Негромкий голос донесся от группы выпускников:
— Ты называешь друида сильным?
Я нахмурилась и повернулась к группе, не зная, кто это сказал.
— А что такое?
Темноволосая женщина пожала плечами.
— Вся «сила» друидов дана им фейри, так что сильные фейри, а не друиды. Сами по себе, они ничего не могут.
— Тогда пользователи Арканы тоже бессильны, — отметил кто-то с насмешкой. — И с настоящей силой среди мификов только маги и психики.
Выпускники рассмеялись, словно мысль, что маги и психики могли быть в чем-то схожи, была глупостью. К моему недовольству, Аарон издал тихий смешок.
— В нашей гильдии есть психики, — сухо напомнила я ему. — Они — важная часть боевых команд. Ты много раз просил Дрю, Бриса и Тайе помочь тебе с тяжелыми заданиями.
— Конечно. У них ценные навыки, — Аарон пожал плечами. — Но по шкале силы психиков не сравнить с магами.
— Правда? — рявкнула я, не сдержавшись. — Это что-то новое, потому что я смутно припоминаю, что менталист похитил тебя
Выпускники издали хор дразнящих «о-о-о».
Аарон напрягся.
— Это случилось только из-за тебя.
Я резко вдохнула, но Кай и Эзра встали передо мной, закрывая от Аарона и выпускников. Аарон не двигался, но другие маги отпрянули, опасаясь угрозы Кая.
— Начинается экзорцизм, — негромко сказал Эзра.
Я шумно выдохнула носом и отвернулась от Аарона и выпускников. Син заняла место в круге Джозефины лицом к огню и его завивающемуся белому дыму. Напротив нее друидка начала петь. Мерцание ее фамильяра было в паре футов в стороне.
Тихий голос Джозефины разносился над лугом. Дым поднимался от одной из кучек трав у периметра. Не прерывая пение, она бросила порошок в огонь. Огонь стал голубым, воздух отяжелел. Сила поднималась от земли. Тихая энергия гудела от моих ног к груди, кожа чесалась. Кай и Эзра переминались с ноги на ногу, тоже это ощущая.
Син напряженно сидела в круге, смотрела на танец огня. Зеленоватое сияние окутало ее. Туман сильнее поднимался от ее кожи, и стало видно вспышки красноватой силы среди зеленого — те зловещие миазмы, которые исходили от оборотней-мутантов.
Джозефина запнулась. Она быстро продолжила пение, махнула своему мерцающему фамильяру. Воздух затрепетал, и фамильяр перестал быть невидимым.
Он появился во время шага, крался вдоль периметра круга. Похожий на человека, с длинными сиреневыми волосами, трепещущими вокруг него. Острые уши виднелись по краям красивого бесполого лица, и его одеяние развевалось вокруг тонкого тела оттенками серого и серебряного, шелковые ленты тянулись за ним.
Сияние, исходящее от Син, усилилось, потемнело, извивалось. Оно собралось над ее спиной и головой, словно тень, шевелилось как огонь. Как… мех.
Зловещий свет обрел форму: шерсть на загривке, длинная морда, острые уши. Призрак волка согнулся над Син, голова и тело поднимались из ее спины, остальное призрачное тело было в ней.
Джозефина все пела, подняла деревянное ведро, стоявшее у ног. Ее фамильяр остановился за Син, и тусклая магия замерцала на его длинных пальцах.
— Luna, lunae carmen, tuam ad lucem tuos voca liberos! — прокричала друидка, вылила воду из ведра на костер, потушила огонь, вызвав столб дыма.
Син завизжала.
Призрак волка корчился, полупрозрачные челюсти раскрылись в беззвучном рыке. Серебряные нити соскочили с ладоней фамильяра и впились в волка, как леска с крючком. Фейри уперся ногами и потянул.
Еще один крик боли вырвался из горла Син. Она и волк-призрак содрогались. Завитки красно-розовой силы пятнали воздух, фантом цеплялся за носителя.
Я не понимала, что бросилась вперед, пока Кай не схватил меня за руки.
— Тяни дальше, Ниавв, — крикнула Джозефина.