Алхимик в Пустыне
Шрифт:
— За-зачем?
— Вы тоже едете в Эль-Джалад. Будете рассказывать мне о погоде, — снизошел до объяснений мэтр.
Карвинтий обдумал предложение. Присоединиться к команде, которой почти наверняка светит выигрыш? К команде, каждой из которых король обещал золотую премию? К команде повелителей смерти? Вот уж, задачка…
— А зачем мне в Эль-Джаладе вдруг могут понадобиться теплые вещи? — осторожно уточнил алхимик.
— Мало ли… — отстраненно-загадочно улыбнулся мэтр Мориарти. — Может, у меня получится изобрести заклинание, производящее похожий
К вечеру мэтр Карвинтий чувствовал себя верблюдом. Правда-правда. Всеми правдами и неправдами он уговаривал коллег и сотрудников Восьмого Позвонка одолжить ему тулупчик, валенки или пуховой платок ради экспедиции в Эль-Джалад. С алхимиком не спорили, наоборот, зазывали остаться, выпить чашечку-другую напитка, что в Восьмом Позвонке было знаком расположения и доверия, кое-кто даже пообещал вылечить скорбного разумом Карвинтия, если, конечно, тот согласится, чтобы результаты терапии будут опубликованы, абсолютно конфиденциально и безвозмездно, в служебном вестнике "Восьмой Позвонок. Путь к мозгу".
Мэтресса Вайли, недовольная темпами сборов Карвинтия, прислала к нему на помощью двух уже известных алхимику гипертрофированных скелетов.
— Как вы их называете? — дрожа челюстью, поинтересовался мэтр некоторое время спустя.
— Энбу, — пожав плечами, ответила некромантка. Она внимательно следила, как скелет ее горничной (или ее горничная-скелет?) упаковывает фарфоровую чашку с черепом, кофейник и походные обеденные приборы в соответствующую корзину, и волшебнице было не до глупых разговоров.
— А что это слово означает: энбу?
— Энбу, значит, энбу, — проворчала Вайли. — Мы с мэтром Мориарти потратили на их создание восемнадцать сотен маго-часов, и тратить еще столько же, чтобы догадаться, почему мы назвали их именно так, нам не хочется. Ты готов?
Карвинтий судорожно посмотрел, как собранные им вещи грубо завязывают в один большой узел два свинцовоглазых энбу, и решил, что спорить не будет. Да, готов. Практически — ко всему.
— Чаю хочешь? — вспомнила о правилах гостеприимства Вайли. — На травах.
— Нет, — категорически отказался алхимик.
— А что так? Ты такого наверняка никогда не пробовал. Попробуй, может, успокоишься…
Все волоски, которые только сохранил Карвинтий к тридцати восьми годам, поднялись дыбом.
— Нет, спасибо… У меня, знаете ли, тетушка, сестра отца — ведьма, я, когда у нее в гостях бывал, практически все известные Магическому Искусству снадобья попробовал…
— Да, ведьмы — они такие, — согласилась Вайли. Достала из большой деревянной резной шкатулки сдобное печенье, предложила алхимику, а когда он отказался, захрустела сама. — И на чем твоя тетка специализируется? Родовспоможение? Предсказания? Целительство? Составление ядов?
Карвинтий попытался припомнить.
— Ну… Кажется, на замужестве.
— Надо же, какая глупость, — фыркнула мэтресса.
— Не скажите, ваше магичество, — осмелился возразить алхимик. — Там, где живет тетя Ханна с дочерью, удачно выйти
— И где же она живет? — весьма равнодушно переспросила волшебница. Прикончив печенье, она достала из шкатулки (уже другой, изящной, выполненной из переплетенных металлических нитей, на которых танцевали скелетики эльфов) несколько брошек, цепочки, колье и принялась примерять, что взять с собой, а что оставить дома.
— В Чудурском Лесу, ближе к северу, к границе с Буренавией, — ответил Карвинтий. Голодное брюхо, в котором одиноко плавали три наспех проглоченных ложки супа (или каши?), забурчало, подсказывая, что беседа перешла в мирное русло, и, чем демоны не шутят, может, стоит попробовать травяного чая уважаемой волшебницы? — Слышали, вероятно: деревня Нижняя Исподвысковочка.
— Какая?! — в голосе Вайли послышался восторг и удивление.
В этот момент на столе волшебницы сработал кристалл «глаза». Появившийся над ним фантом мэтра Мориарти строго спросил, почему мэтресса, ее вещи, энбу и ручной алхимик еще не готовы к телепортации в Эмират?
— Представляешь, Мор?! — волшебница не сдерживала радостный, профессионально некромантский попырхивающий смешок. — Деревня называется Нижняя Исподвысковочка! В жизни не слышала ничего смешнее! Исподвысковочка, да еще и Нижняя!.. Представляю, что за высококлассная ведьма может там жить…
Чудурский Лес, Башня
Шестой и седьмой день месяца Барса, в отличие от двух предыдущих суток, прошли для Напы и Далии тихо и лениво. Мэтр Виг, величайший криптобиолог Кавладора, заперся в лаборатории, где бегал вокруг стола, воскурял освежающие память грибы шаманов Риттландских островов, давил разноцветных клопов по цинской медитативной методике, и отчаянно пытался составить список событий, которые, как утверждал его алхимик-секретарь, возможно, и заставили создать могущественные артефакты-обереги.
Далию и Напу Виг едва не прибил — после того, как мэтресса поделилась информацией, что некоторые маги, в частности, ее знакомый, мэтр Лотринаэн из Министерства Чудес Кавладора, положительно высказывались о пользе шаровой молнии для лечения некоторых проблем Разума. Ах, нет, Виг осерчал на Далию совсем не из-за этого, а тогда, когда алхимичка всё-таки нашла (с помощью верной ассистентки) в запасниках мага два больших штыря — медный и цинковый, и показала, какое именно лечение она имела в виду.
Хорошо, что пробовала Далия на старом деревянном ящике, который Виг уже отдал жукам-древоточцам на окончательную утилизацию; если бы в результате опыта пострадало хоть одно животное, возможно, мэтр вообще отказался бы иметь дело с экспериментирующей сапиенсологиней…
А пока Далия и Напа, еще не пришедшие в себя после чувствительного эффекта шаровой молнии, расплавившей штыри, а ящик разнесшей в мелкую пыль, тихо сидели в гостиной. Фриолар принес и поставил перед ними волшебное зеркало — вовсе не для того, чтобы девушки увидели, во что превратило электричество их прически, а для того, чтобы быть в курсе происходящего в королевстве и за его пределами.