Алхимик в Пустыне

Туулли Лана Борисовна

Хрумп хлопнул себя по лбу.

— Забыл! Простите, совсем я забегался по вашим поручениям — кто ж знал, что у вас столько дел, хозяин?! — помощник выудил из кармана камзола помятое, затертое на сгибах письмо. — Вот, уже второй день ношу с собой. Ответ от мэтра Иллариана.

— Ты что, посмел читать мои письма? — взрыкнул аки старый лев фрателла Бонифиус.

— Никак нет! — смело соврал Хрумп. — Да там и читать особо нечего, он просто отказывается вести с вами дела, вот и все…

Раддо торопливо сорвал печать, развернул лист и прочитал:

Уважаемый

фрателла Раддо, на Ваше послание от пятого числа текущего месяца имею честь сообщить, что меня не заинтересовало Ваше предложение. Как я не устаю повторять своим ученикам, и прошлым, и тем, кто еще попадет мне в руки, я маг добропорядочный, чту Закон, Порядок и Спокойствие Кавладора.

За сим остаюсь — мэтр Иллариан из Луаза.

— Он что, передумал поставлять мне волшебные зелья для участвующих в выборах Покровителя Года скакунов? — не понял в первую минуту Бонифиус. — Кто чтит Спокойствие Кавладора — этот старый плут, скупающий краденные магические штучки со всего Востока?! Да я ему!.. Я его!.. Он у меня…

— А ведь он — маг, — напомнил Хрумп, как бы случайно прикладываясь затяжным глотком к вину хозяина. — Вдруг кастанет на вас что-нибудь этакое…

— Он у меня дождется, — кровожадно пообещал Раддо. Сжал кулак: — Он у меня вот где будет сидеть и молить о пощаде, брехливый самохвал, магический бабник, тьфу с посохом…

Хрумп еще раз приложился к бутылке. Посмаковал вино, прикинул, что да как, и осторожно уточнил:

— Может, теперь-то вы решите ограбить дом мэтра?

— Кому — что, а тебе лишь бы грабить, — в сердцах бросил Бонифиус. От души пришлепнул алхимической рукописью залетевшую в кабинет муху. — Сам пойдешь на дело?

— Я? — подпрыгнул от удивления Хрумп. Осторожно вернул бутылку на стол. — За что, хозяин? Я ведь служил вам верой и правдой! А вы меня — в магические ловушки отправляете! Можно сказать, на верную смерть… За что?!

— А говоришь — грабить собрался… — ехидно подвел итог дискуссии о возможном ограблении Иллариана фрателла.

— Так ведь я на вашего кавладорского самородка рассчитываю… — неосторожно обмолвился помощник.

Раддо зыркнул на него сердито и настороженно.

— Откуда знаешь?

— Огги, когда принял меня и Кошечку Рилу за священников, проговорился, — нехотя объяснил Хрумп.

— Какая еще Кошечка? Я кому велел перестать водить в мой дом своих девок?!! Ты у меня дождешься, скотина!.. — запустил бутылкой в хитроумного помощника Раддо. Следом в жилистую спину Хрумпа полетела чернильница, пресс-папье, канделябр на пять свечей и рукопись с древней и нынешней историей Эль-Джалада.

Некоторое время спустя, устав кидаться в верткого помощника разнообразными предметами, Бонифиус устало перевел дух.

— Прибери тут всё, — велел он, указывая на разгромленный кабинет. — И будь готов рассказать моему специалисту всё, что ты знаешь о доме Иллариана на улице Гортензий. Но если хотя бы слово, хотя бы имя моего нового компаньона

выйдет за пределы этих стен… — Раддо поймал Хрумпа за отвороты камзола; поднимать и встряхивать не стал, но заглянул в глаза с таким искренним и честным выражением, что у помощника фрателлы застучали зубы от страха. — Ты об этом пожалеешь.

— Не беспокойтесь, хозяин, я никому ни полсловечка, — пообещал Хрумп. — Тем более, что я и не знаю имени вашего самородка… Как его зовут-то? Чтоб я знал, о ком докладывать, когда он появится у нас на Бурдючной улице.

— Она, — рассеянно поправил Бонифиус. И, напрягшись, как перед официальным заседанием консорциума "Фрателли онести", отправился серьезно побеседовать с похищенной алхимичкой.

Когда Хрумп с шумом начал возвращать раскиданные темпераментным боссом вещи, из угла, из едва заметно щели, выскочил маленький угольно-черный скорпион. Помощник господина Раддо сначала спутал членистоногое с обыкновенным тараканом, топнул, рассчитывая испугать непрошенного гостя; в ответ на что нахальный скорпион шевельнул хвостом и сделал весьма однозначную попытку напасть на человека. Хрумп завопил, запустил в трехдюймового агрессора многострадальной рукописью и от греха подальше сбежал.

Скорпиончик понюхал-полазил по распавшимся листам бумаги и шмыгнул обратно под пол.

9-й день месяца Барса. Раннее утро.

Чудурский лес, Башня

Восемь действующих оберегов продолжали ненавязчиво напоминать о том, что историю их создания Виг забыл крепко-накрепко.

Далия задумчиво оценила художественные достоинства каждого из артефактов, примерила браслет с сердоликом, убедилась в том, что украшение сделано на гораздо более полную руку, чем ее собственная, и, когда в лабораторию вошел Фриолар, уточнила:

— А где тот список возможных тревог, который мэтр составил?

— Не думаю, — осторожно ответил секретарь мага. — Что среди тех полутора тысяч мыслей, которые иногда тревожат мэтра, ты сумеешь найти те восемь, которые послужили причиной создания этих оберегов.

— Ах, Фри-Фри, брось! Мы взрослые люди, я как-нибудь переживу, если вдруг встречу в этом списке указания на интимную жизнь мэтра или на описание деликатных свойств его, с позволения сказать, физиологии. Давай список, мне надо что-нибудь почитать, отвлечься на какую-нибудь постороннюю проблему.

Фриолар не слишком охотно достал из запертого шкафчика длинный свиток, передал Далии и заботливо спросил:

— Ты как, отошла после вчерашнего? Что-то у тебя вид слишком бледный…

— Во избежание недоразумений, — твердым голосом ответила мэтресса, — предупреждаю тебя, Фри-Фри: сцена охоты мерзкой твари за тобой, а также последующее разнесение оного чудища на кусочки, мне категорически НЕ понравилась. Вспоминать ее я не собираюсь, и надеюсь, что когда-нибудь совсем изгоню прочь из своей головы…