Али-Баба и сорок разбойниц
Шрифт:
Она пнула носком нового сапожка груду пакетов и выпалила:
– Боже, как тяжело жить нищей! Просто из окна выброситься хочется!
Я пошел вниз, ощущая себя дровосеком, который весь день в суровом одиночестве пилил многометровые деревья, а потом складывал их в штабеля.
На следующий день, после излишне обильного завтрака, на который подали одну закуску и два горячих блюда, Нора велела мне:
– Значит, так! Немедленно отправляйся к этой Ларисе! Надо…
Закончить фразу она не успела, потому что затрезвонил ее личный мобильный.
– Слушаю, – рявкнула
Она отсоединилась и буркнула:
– Езжай к Ларисе.
Но я сначала позвонил ей и услышал звонкий детский дискант.
– А мама на работе.
– Будь другом, подскажи ее телефон.
– Я девочка, – протренькал голосок.
– Хорошо, но все равно, как позвонить твоей маме на службу?
– Сейчас, двести пятьдесят…
Я предпринял еще одну попытку соединиться с дамой и услышал вежливо-равнодушное:
– «Гала Хаус», здравствуйте.
– Будьте любезны Ларису.
– Которую?
Пришлось снова звонить ей домой и уточнять фамилию. Следующая попытка отыскать Ларису на службе оказалась более удачной. Услыхав просьбу позвать Журкину, секретарь сразу переключила меня на нужную комнату, и я услышал глуховатое сопрано:
– Слушаю.
– Лариса?
– К вашим услугам.
– Вы сейчас никуда не уйдете?
– Мы работаем до шести.
– Мне необходимо с вами поговорить, подскажите ваш адрес.
– Пишите, – без всякого удивления ответила Лариса, – паспорт обязательно с собой прихватите, у нас пропускная система.
Я взял документ, вышел во двор и наткнулся на Валеру, который, чертыхаясь, ходил вокруг «Лендкрузера».
– Опять теща просит в деревню мебель везти? – улыбнулся я. – Что на этот раз? Никелированная кровать с шишечками, шифоньер производства девятьсот тринадцатого года или кожаный диван с полочкой для семи слоников?
Валера ругнулся:
– Да не! Кошки, заразы! Ну с какой стати они на мой джипешник лезут? Словно им тут медом намазано. Орут, когтями царапают, по крыше и капоту катаются, всю машину изгадили!
– Вы ее в гараж ставьте, – посоветовал я, – ведь у вас есть место в подземном паркинге.
– Меня оттуда выперли, – покачал головой сосед.
– За что? – изумился я. – Не имеют права. Оплата парковки включена у нас в квартплату.
– Так кошки, заразы! – заорал Валера. – Они и туда пролезли! Как только попали? Небось через вентиляцию просочились, эти дряни везде протиснутся! Орали всю ночь, визжали! Их охрана гоняла, гоняла, а толку? Стрелять уже хотели. Чуть притихнут и снова. Вот и выкатили «Лендкрузер» наружу. Да оно и понятно! Ну не чертовщина ли, а? Рядом ваш «мерс» стоял и «Гелентваген» Федора из двенадцатой квартиры, чуть поодаль «Миникупер», Константин из пятнадцатой своей дочери-раздолбайке купил, все надеется: за руль сядет и пить бросит, но ни одна сволочь хвостатая на другую машину не посмотрела. Все на моем «Лендкрузере» кучковались. А вонища! Даже на мойке скривились и тройную оплату
И он снова забегал вокруг «Лендкрузера», качая головой.
Я сел в машину. Кто ж разберет, что за мысли бродят в ушастых кошачьих головах? Может, они решили объявить войну концерну «Тойота»?
Глава 17
Лариса, похоже, сидела в приемной, она работала то ли секретарем, то ли помощницей начальника. Во всяком случае, за ее спиной виднелась дверь.
– Присаживайтесь, – велела она, указывая на красивое кожаное кресло цвета кофе с молоком.
Не знаю, какой была до болезни Ольга, но Лариса сейчас выглядела намного лучше законной жены Романа. Волосы ее, модно подстриженные, золотились под светом лампы, на лицо был нанесен легкий макияж. Образ уверенной в себе, хорошо зарабатывающей служащей дополняли деловой костюм и дорогая авторучка. Нет, она, пожалуй, не секретарь.
– Что желаете? Сначала, наверное, следует составить предварительный план, – начала Лариса.
На всякий случай я кивнул. Предварительное расписание действий никогда не помешает.
– Что у вас?
Я хотел уже приступить к сути проблемы, но Лариса не дала мне раскрыть рта:
– Продукты? Одежда? Книги? Мы способны провести пиар-кампанию в любой отрасли.
Понятно, я попал в рекламное агентство, коим сейчас не счесть числа. Лично мне кажется, что хороший товар раскупят и так, а рекламщики существуют лишь затем, чтобы получать деньги. Впрочем, разок польстившись на речи одного уважаемого мною актера, я купил пакет сока и был глубоко разочарован. Лицедей с выражением полнейшего восторга на лице пил красную жидкость, потом жадно хватал пакет, наливал еще один стакан, тряс картонную упаковку и, закатывая лживые глазки, произносил:
– Сок «Мечта» – моя мечта со мной!
Проделывал он все действия просто в экстазе, и я, словно маленький ребенок, купился. Не поленился сходить в супермаркет, принес домой яркую упаковку, нацедил сока в стакан, отхлебнул и… моментально выплюнул кислятину, отчего-то сильно пахнущую мокрой собакой. Теперь я отношусь к рекламе с некоторым подозрением. Мне кажется, что натуральное сливочное масло вкуснее маргарина, хотя последний, судя по бесконечным телероликам, любят сами боги. Еще я не вижу разницы в сортах кетчупа, он весь делается из некондиционных помидоров, и никакие герои популярного сериала, трясущие бутылочками с ярко-красным содержимым, не убедят меня в обратном!
Я улыбнулся Ларисе:
– У нас детективное агентство «Ниро».
Она кивнула:
– Прекрасно. Есть над чем поработать.
– Мы занимаемся лишь эксклюзивными делами.
– Это резко сужает целевую аудиторию, хотя можно попробовать построить рекламную кампанию на исключительности услуг.
– Сейчас мы разыскиваем тело Ирины Медведевой.
Лариса отложила в сторонку дорогую ручку, секунду помолчала и спросила другим тоном:
– Вы о чем говорите?
– Об Ирине Медведевой, – повторил я, – любовнице Романа, вашей сопернице. Он ведь, бросив вас, закрутил с ней шашни, или я ошибаюсь?