Алиса в Зазеркалье

Льюис Кэрролл

– Но я не поняла. Что значит НЕДЕНЬ рождения? – переспросила Алиса.

– Это не тот день, когда ты родился, а совсем наоборот, – путано пояснил Желток-Белток. – Именно на такой НЕДЕНЬ рождения я и получил подарок.

Алиса покачала головой:

– Я предпочитаю получать подарки на ДЕНЬ рождения.

– И напрасно! – вскричал Желток-Белток. – Скажи, сколько всего дней в году?

– Триста шестьдесят пять, – сказала Алиса.

– А сколько дней рождения у тебя в году? – продолжал допытываться Желток-Белток.

– Один,

конечно!

– Теперь отними один от трехсот шестидесяти пяти, – потребовал Желток-Белток. – Что получается?

– Триста шестьдесят четыре, разумеется, – уверенно ответила Алиса.

Желток-Белток недоверчиво поглядел на нее.

– Посчитай-ка для верности на бумажке, – потребовал он.

Алиса сдержала улыбку и послушно вынула записную книжку. Она написала на чистой страничке столбиком:

Желток-Белток взял у нее из рук записную книжку и старательно стал ее изучать.

– Как будто все правильно, – неуверенно пробормотал он.

– Но вы держите книжку вверх ногами, – заметила Алиса.

– Вот в чем дело! – весело сказал Желток-Белток. – Недаром я сказал – как будто! С этими записными книжками просто беда – никогда не знаешь, где у них ноги, где голова. Итак, результат – триста шестьдесят четыре НЕДНЯ рождения. И в каждый из них ты можешь получать подарки. Кому нужен после этого твой один-единственный ДЕНЬ рождения?

– Я с вами совершенно согласна, – поддакнула Алиса.

– Такая вот петрушка, – со значением сказал Желток-Белток.

– А что означает эта ваша петрушка? – не поняла Алиса.

Желток-Белток снисходительно улыбнулся:

– Куда тебе понять! Объясняю: петрушка значит – яснее ясного. Ясно?

– Не ясно, – сказала Алиса. – Петрушка означает вовсе не то, что вы сказали.

– Когда я выбираю слово, – надменно сказал Желток-Белток, – оно у меня как миленькое значит то, что я захочу, и ни буквой меньше.

– Неизвестно еще, захотят ли слова слушаться вас, – возразила Алиса.

– Известно! – отрезал Желток-Белток. – Известно, что я своему слову хозяин. – Алиса, растерявшись, промолчала, а Желток-Белток продолжал разглагольствовать: – Встречаются, правда, ужасно упрямые слова. Некоторые глаголы такие нахальные! Сладу с ними нет. Зато прилагательные покладистые. Их и так, и эдак прикладывай. Но вот глаголы!.. Иной никак в руки не дается. Хоть спрягай его, хоть запрягай. Просто ни тпру ни ну! Но я их всех держу в узде. УХОГОРЛОНОС! Вот что я тебе скажу.

– Простите, – робко спросила Алиса, – а что это значит?

– Вот теперь ты умница, глупышка моя, – растрогался Желток-Белток. – На умный вопрос приятно ответить. Под словом УХОГОРЛОНОС я имел в виду сказать тебе:

ввиду того что наша беседа, видимо, затянулась и хоть времени у нас видимо-невидимо, но, судя по твоему виду, у тебя, по-видимому, нет других видов на это место, так имей в виду, что я тебя не держу ни под каким видом, и не делай вид, будто тебе это неизвестно. Вот и все!

– И все это уместилось в одном слове! – воскликнула Алиса.

– Я хорошо нагружаю слова, – похвастался Желток-Белток. – Но уж если слово работает, плачу я ему хорошо.

– А-а-а! – протянула Алиса.

Ничего более путного она сказать не могла, так здорово ее запутал Желток-Белток.

– Посмотрела бы ты на них, когда они толпятся у меня в субботу вечером, – вещал Желток-Белток, важно покачивая головой. – В этот день я плачу им за неделю работы.

Алиса так и не осмелилась спросить, сколько Желток-Белток платит своим словам, поэтому это осталось тайной и для нас.

– Вы так чудесно понимаете слова, – почтительно произнесла Алиса. – Помогите мне, пожалуйста, разобраться в стихотворении «ЗМЕЕГРЫЧ».

– Ну-ка, ну-ка, прочти его, – оживился Желток-Белток. – Я могу объяснить все написанные когда-либо стихотворения, не говоря о тех, которые еще не написаны.

И Алиса с готовностью прочла:

Червело. Ужные мрави Кузали на снову. За нисом прали курави, Склюняя пелаву.

– Пока достаточно, – остановил ее Желток-Белток. – Тут уже хватает заковыристых слов. Червело – означает, что уже пять часов. Еще только вечереет, но уже немного чернеет.

– Ясно, – сказала Алиса, – а теперь слово «ужные».

– Так. Ужные – это, конечно, похоже на ужей, и чаще всего – выползающих к ужину. Ты же помнишь, что тогда червело, то есть вечерело.

– Здорово! – обрадовалась Алиса. – А «мрави»?

– Мрави – почти муравьи, но появляются они только во мраке.

– Теперь я понимаю, – раздумчиво сказала Алиса. – А что такое «кузали»?

– Это совсем просто. Мрави скакали и стрекотали кузнечиками. А «на снову» – значит, на сонном, вечернем лугу снова и снова без передышки.

– А «за нисом» – это, наверное, за низким лесом! – догадалась Алиса.

– Молодец, – похвалил ее Желток-Белток. – Это слово с двумя смыслами. Оно раскрывается как две створки одного окна. Прали – естественно, одновременно парили и орали.

– Кто орал и парил? – спросила Алиса.

– Конечно же, курави! – воскликнул Желток-Белток. – Они похожи сразу на журавлей и на куриц. Но слишком уж курчавые и любят покуражиться над кем-нибудь. Это, кстати, еще одно слово-окошко.

– Склюняя – наверное, склевывая? – начала Алиса.