Алиса
Шрифт:
13. Маллиген
Есть на реке Хакенсак маленькая пристань, совсем рядом с шоссе номер 46. На этой пристани, по просьбе Ленни, я её и высадил. Я сказал ей, что ночью здесь небезопасно, и предложил довезти до лодочной станции, но Ленни отказалась. Что ж, по-своему, она была права.
Что её ждало? Ей предстояло подняться по берегу до шоссе - а потом? На мой вопрос Ленни только загадочно покачала головой и улыбнулась. Я вызвался проводить её хотя бы до шоссе.
– Нет, Джонни, оставайся с женой и ребенком, - сказала Ленни.
Полли уже сладко спала, свернувшись
* * *
Остаток пути я преодолел на невысокой скорости; я не мог заставить себя запустить мотор на полные обороты, да и Алиса уже больше не торопила меня.
Некоторое время спустя, когда затянувшееся между нами молчание стало вконец невыносимым, я напомнил Алисе, что Ленни, вооруженной пистолетом, совершенно ни к чему было просить нас прихватить её с собой - ей ничего не стоило добиться своего, пригрозив пристрелить нас.
– Вполне возможно, - согласилась Алиса. Это были первые слова, которые я от неё услышал после смерти Монтеса.
– Но она так не поступила.
– Да, она так не поступила.
– И, по большому счету, она спасла тебе жизнь, - напомнил я.
– Да ну?
– А разве не так?
– Пожалуй, - вздохнула Алиса.
– Тише, ты разбудишь Полли. Малышка наконец уснула.
– Ничто теперь не разбудит Полли - ни сейчас, ни в ближайшие десять часов. Сама знаешь. Я хочу знать, что ты имела в виду, говоря: "пожалуй".
– Она спасла мне жизнь. Возможно, и я спасла ей жизнь. Или - ты спас нас всех. Мне это безразлично.
– Потому что ты её ненавидишь.
– Ох, Джонни, ты до сих пор не можешь успокоиться?
– Я пытаюсь.
– Ее больше нет, Джонни. Вот и все. Ее больше нет. Их всех больше нет. А у нас есть Полли - ничего другое меня не волнует.
– Боюсь, что это не совсем так, - тихо сказал я.
– Там, в Мидоусе, остались три трупа.
– Мы не убивали этих людей, Джонни. Заруби это себе на носу.
– И это все?
– Ох, Джонни, - устало произнесла Алиса.
– Чего ты от меня добиваешься - чтобы я их оплакивала? Я и так уже пролила сегодня достаточно слез. Я хочу теперь только одного - чтобы этот ужасный день наконец закончился. Это - мое единственное желание.
– А что мы скажем в полиции?
Ее голос показался мне резким и отчужденным.
– И давно ты решил, что нужно обратиться в полицию, Джонни?
– Я как раз сейчас об этом думал, - признался я.
– Значит - перестань об этом думать!
– Ты считаешь, что мы не должны идти в полицию?
– Да, Джонни. Знаешь, когда нам и в самом деле следовало так поступить? Вчера - прежде, чем начался этот кошмар. Если бы у тебя хватило ума и храбрости, ты бы пошел в полицию и рассказал про все, что случилось в подземке - вот тогда ничего этого с нами бы не произошло. Теперь же,
– Ленни - не убийца, - упрямо возразил я.
– Ах, вот как? Я её оклеветала - да, Джонни?
– Монтес получил по заслугам.
– Кто ты, по-твоему, такой, Джон Кэмбер, что берешься судить - кто достоин жить, а кто - умереть? Как ты смеешь говорить мне, что Монтес получил по заслугам? Представляешь, каково бы нам жилось, если бы каждый из нас получал по заслугам?
– Бога ради, прекрати!
– взревел я.
– Не я ведь все это подстроил. Я ведь даже не подозревал, что у неё есть оружие. А ты - знала! Ты увидела, как Ленни достала его из сумочки, и тут же начала поносить Монтеса на чем свет стоит, чтобы он потерял голову от злости, а Ленни могла спокойно пристрелить его.
– К чему ты клонишь, Джонни?
– тихо спросила Алиса.
– Ты хочешь сказать, что Монтеса убила я?
– Я этого не говорил.
– А почему? Разве это не правда? Он ведь сказал, что убьет мою дочку. Я не умею долго злиться и ненавидеть, Джонни - ты отлично это знаешь, но я, не задумываясь, убила бы любого, кто пригрозил бы убить мою дочь - в том числе и твою паскудную девственницу Ленни, на которой пробы ставить негде.
Я не ответил. Говорить нам больше было не о чем.
* * *
Последняя оставшаяся у меня сигарета была выпачкана - то ли грязью, то ли кровью, - и, когда я предложил её Алисе, моя жена с негодованием отказалась. Тогда я закурил сам и, с наслаждением затягиваясь, задумался об Алисе. Она не уступила мне ни единого дюйма. Принято считать, что англичанки - мягкие, уступчивые, любезные и хорошие жены, но правды здесь столько же, как в утверждении, что все француженки сексуальны, а все русские ни дня не проживут без водки. Иными словами: доверяй, но проверяй.
Может быть, и в голове Алисы сложилось такое обобщенное понятие о мужчинах-американцах? Впрочем, я дал себе зарок, что отныне даже не буду пытаться гадать о том, что творится в голове Алисы.
Когда мы приближались к лодочной станции, я разглядел на причале темное пятно, посередине которого мерцал огонек. Пятном оказался Маллиген, а огоньком - сигара, которой он попыхивал. Мне даже невозможно передать вам, с каким нескрываемым облегчением он нас встретил. Привязал лодку и помог нам выбраться на пристань. Алиса передала ему спящую Полли, которая даже не проснулась. Забегая вперед, скажу, что Полли беспробудно проспала до одиннадцати утра.