Алитет уходит в горы
Шрифт:
Джим, проглотив ложку супа, бросил ее на стол и проговорил:
— Клянусь вам, мистер Браун, что эта бурда в моей тарелке содержит, по крайней мере, не меньше паунта соли, горчицы и перца.
— Джим! Имей в виду, что хозяина обижать нельзя. Видел, сколько хвостов висит в складе? Я готов глотать за них живых мышей, — сказал мистер Харлоу.
— В канатный ящик посажу на неделю, если эта тарелка не будет вылизана, — серьезно предупредил Джима капитан.
— О да, мистер Браун! От души желаю и вам благополучного исхода после этого меню. Ну,
Тыгрена сидела в углу полога, занимаясь шитьем. Она была любопытна, как нерпа, и искоса следила за американцами, которые так охотно поедали эту пищу. Ей хотелось смеяться, но повода не было, а еда не должна вызывать смеха.
Американцы съели весь суп. Тыгрена наложила им сухого жареного мяса, также обильно сдобренного разными специями.
— Вот это настоящая еда! Приготовлена по-американски, — поощрительно сказал капитан.
Джим не удержался и прыснул от смеха.
— Ну, теперь под эту хорошую еду надо выпить, Алитет.
— Да, да. Вы пейте, пейте. Я только люблю угощать.
И опять американцам пришлось выпить одним.
Тыгрена не сводила глаз с американцев. Но больше всего Тыгрену удивил Алитет. Разве он таньга, что так жадно поедает эту негодную американскую пищу?
Покончив с обедом, до крайности надоевшим как американцам, так и самому Алитету, все вышли из полога, жадно глотая чистый воздух полной грудью.
Стояла редкая тишина, нарушаемая лишь шумом пролетающих неисчислимых стай уток. Они тянулись вдоль берега беспрерывным потоком, и, казалось, не было конца этому великому переселению птиц на Север.
В стороне, там, где выходил в море плоский мысок, который пересекали утки, Алитет повесил на высоких столбах длинную сеть. Утки с лету втыкались головами в ячеи сети, бились, трепыхались, и следующие стаи, заметив опасность, взмывали над мыском, минуя преграду Алитета.
На рейде дремала шхуна «Поляр бэр». Американцы еще раз предложили Алитету посмотреть их товары на шхуне, но он отказался наотрез:
— Нет! Товары у всех одинаковые. Это не шкурки песцов: одни хорошие, другие плохие. Товары нечего смотреть. Будем сразу торговать на берегу.
Недовольные американцы вошли в склад. Мистер Браун, сдерживая волнение, молча ходил вокруг хвостов. Больной от дурного обеда, он раздраженно оглядывал пушнину, напоминая хищника, щелкающего зубами около поживы, которую не очень-то просто взять. Вот она, пушнинка! Можно считать ее уже своей, и в то же время черт его знает, этого косоглазого дьявола, что он еще может придумать! Где это видано, чтобы дикарь отказался от виски? Не вместе ли они столковались с рыжим Томсоном, и теперь Алитет морочит голову старому, опытному в таких делах капитану? Но не совершить сделки с ним — надо быть круглым идиотом. Нет, мистер Браун заберет все хвосты! Любой ценой! Любым способом из всех способов, известных ему из пиратской жизни.
— О'кэй! Будем торговать
На коричневом лице Алитета засияла улыбка. Он мигом сорвался с места, подбежал к песцам и торопливо сдернул две шкурки. Потрясая ими перед самым носом капитана Брауна, он вкрадчиво сказал:
— Вот за них только табаку. Одного табаку!
— Кто же так торгует? Надо посчитать, сколько стоит вся твоя пушнина, и ты сразу получишь много товаров. Ты же не глупый охотник, а настоящий торговый человек.
— Да, я глупый. Мы все глупые. Я не умею сразу торговать. И сам я покупал их не сразу, а все больше по одному хвосту. Будем торговать понемножку.
— Ты с ума сошел, Алитет. Если понемножку торговать, я простою здесь неделю. Нагонит льду, и мою шхуну выбросит на берег.
— Нет, не выбросит! Я знаю, льда не будет еще. Ты спроси у меня про лед. Я очень хорошо знаю. Подожди, я сбегаю посмотреть на небо и тогда совсем верно скажу.
— Не надо смотреть, — раздраженно сказал капитан.
— Ну хорошо, не надо!.. Вот так, давай за два песца табак. Один табак.
— Ого! Ты совсем разучился торговать, что за пару песцов просишь один предмет! Разве ты видел на этом берегу, чтобы так торговали? Так и в Америке не торгуют.
— Мне много табаку надо. Ой, как много! Все тундровые люди обестабачены. Все хотят курить, а табаку нет. Как быть? — упорствовал Алитет. — Потом я посмотрю и, может быть, еще возьму табаку за две пары песцов. Все надо думать! Им что, этим тундровым охотникам? Им давай только курить. А думать кто должен? Я, Алитет.
— Мистер Харлоу, поезжайте с Джимом на судно. Возьмите листовой табак «Кентукки». Кроме того, захватите несколько ящиков плиточного «бланкневи» и жевательного табаку один ящик, — сказал капитан.
— Туматуге, и ты поезжай с ними, помогать будешь. Вельбот мой можно спустить теперь, а то их лодка мала для перевозки товаров, — распорядился Алитет.
Капитан молча прошелся по складу. Алитет шагал рядом с ним.
— Мы с тобой хорошо поторгуем, долго, — сказал он. — Торговля веселое дело, как хороший праздник. Я скажу Тыгрене, чтобы и вечером и завтра был приготовлен такой обед, как нынче. Продукты есть у меня. Ничего. Хорошего человека накормить — не жалко продуктов.
При воспоминании об обеде мистер Браун икнул и ничего не ответил. Капитан совсем потерял самообладание и долго не мог настроить себя на веселый лад, так необходимый при этой важной сделке.
В склад втаскивали тюк кентуккского листового табаку.
— Вот получай один тюк, — сказал мистер Браун, протягивая руку к первым песцам, висевшим на плече Алитета.
Алитет отдал песцов, на ходу отстегнул из четверки еще пару и, потряхивая ими, сказал:
— Еще табаку, вот за эти.
Лицо мистера Брауна передернулось, и он сердито сказал: