Алька - любовь моя
Шрифт:
– - Приводила, говорю тебе, - даже начала сердиться Танька.
– Она в слезах бежала, когда увидела, как ты целуешь Вальку.
– - Непохоже, чтобы она расстроилась. Смотри, что отчебучивает. А Валька-то не отходит от неё, - расстроенно завершила Галька.
Потом все вместе отправились встречать рассвет. Пошли провожать четырех неразлучных подруг: сероглазую красавицу Катю, неотразимую Настю Краснову, добрую Полину Цветикову и очаровательную Аню Астафьеву, живущих в соседней деревне Греково. Алька чудила. Даже полезла в чужой сад за цветами. После бежали от собаки, выручил Валька, ему пес порвал штаны. Проводив всех до дома Ани, пошли назад. Постепенно
– - Прощайте, Валентин, пусть этот вечер будет для вас счастливым. Платье принеси!
– - Ничего, - решил Валентин, - впереди поход, никуда ты от меня не денешься.
Ну не любил воду Валентин. Платье перекинул через забор, оно повисло на яблоне.
А потом Алька ревела, жаловалась тете Сонечке. Та, может, и сумела бы убедить племянницу не принимать сгоряча решений. Ведь еще поход впереди. Надо поговорить с Валей. Но в поход Алька не пошла. Не дала сделать этого мать. Ей кто-то доложил, что Алька голая явилась с выпускного, а Валька принес её платье. Дарья пришла к вечеру к ним разъяренная, когда Аля под руководством тетушки укладывала походный рюкзак, и доложила, что Валентин около своего дома разговаривает с Галькой. Алька прореагировала вяло. Но матери было мало.
– - Что, доченька, сделал он тебе рога? Не все им, Орловым, будет с рук сходить.
– - Замолчи, - пыталась остановить её тетя Сонечка.
– Что ты свои беды на других переносишь?
– - А на других!
– взвилась мать.
– Алька такая же сучка, как и её папаша.
– - Прекрати, - твердо повторила сестра отца.
– - Не затыкай мне рот. Ты меня с самого начала ненавидишь. Не хотела, чтобы ваш Ванечка на мне женился, вот и невзлюбила меня.
– - А за что тебя любить-то?
– вырвалось у тети Сони.
– В тебе злости на целый город хватит.
Мать бушевала:
– - А меня не за что любить, а Бог что-то вас наказал, не дал детей. Не прикроете грехи ваши Алькой, не дам! Ты не смогла родить, не я!
Тетя Сонечка медленно бледнела.
– - Мать, - крикнула Алька, - замолчи! Не смей так говорить!
– - Это ты заткнись, сейчас же домой!
– приказала мать.- Не будешь ты жить с ними! Хватит сладко есть и пить! Отучилась, пора работать!
Алька беспомощно взглянула на тетю Сонечку.
– - Дарья, - пыталась образумить взявшая уже себя в руки тетя Соня.
– Успокойся, иди домой.
– - Уйду, но чтобы и она шла. По вашей указке больше она жить не будет.
– - Не пойду, - твердо сказала Алька.- не пойду. И матерью я тебя больше звать не буду. Не мать ты мне! Уходи!
Тетя Сонечка с удовольствием отметила, что Аля в этот момент стала удивительно похожа на женщин из рода Соколовских. Теперь её не сломишь, не переменит она своего решения. Заметила и мать несомненное сходство дочери с ненавистной ей сестрой мужа и противно-ехидным голосом продолжила:
– - Пойдешь, побежишь, как миленькая. Здесь тебе сладко живется, дома будешь жить. И никакой больше учебы. Работать пойдешь. Хватит, покормили тебя. Твоя очередь. Ты младшая, для чего тебя рожали? Твой удел - наша
– - Дарья!
– в дверях стояли Павел Ильич и отец.
– - Вот что, Дарья, - твердым, не терпящим возражений голосом сказал Павел Ильич, - Алю мы забираем в Москву, а то ты в своей ненависти ещё изуродуешь девчонку. И за что её так ненавидишь? За то, что мальчишка одноклассник её тебе не нравится.
– - Не отпущу, - самоуверенно заявила мать.
– Она ещё несовершеннолетняя. Увезете, через суд востребую!
Алька была на год младше одноклассников, она пошла с шести лет в школу, в начале сентября ей должно было исполниться только шестнадцать лет.
– - Гриша, - обратилась к брату Софья.
– Сколько можно молчать! Из-за тебя достается ведь Альке.
– - Вот что, Дарья, - сказал отец неожиданно решительным голосом, - Аля уезжает с ними. Я - отец, я её отпускаю. Хватит уж злость на ней вымещать.
И замолчал, опять на долгие годы.
– - А, голос прорезался, - дико взвыла мать.
– Не будет по-твоему. Нашлись умники, указывать мне будете!
– - Будем, - сказал Павел Ильич, - будем. Иначе, Дарья, быть тебе всю жизнь лимитчицей. Я без суда этому посодействую.
– - Ха, - презрительно хмыкнула мать, - тогда и доченька, ваша драгоценная Алечка, будет лимитчицей.
– - Нет, Аля уже не лимитчица, я её прописал у себя, в московской квартире. Все, Дарья, кончилась твоя власть. Аля уезжает с нами. Да, и последнее.
– Павел Ильич на минуту перевел дух, он не боялся матери, он не был из рода мужчин Соколовских.
– Больше от нас помощи не ждите, особенно ты, Дарья. Ни о какой квартире для вашего старшего сына хлопотать не буду. И злость свою немного утихомирь.
Мать ещё что-то зло и бессильно орала. Но Алька ушла. Слова матери сделали свое дело. Девушка решила, что Валентин окончательно выбрал Галю. В поход она отказалась идти.
Через час они уехали.
– - За что мать так ненавидит Вальку, - думала Алина.
– Хотя и мне не за что его любить. Он выбрал Гальку.
Со своей неудавшейся любовью она решила распрощаться навсегда. Или, может быть, схоронила в глубине души. Не из-за матери. Из-за Вальки. Не хотел его образ исчезать из памяти.
Хоть и предпочел Валентин ей Галину, но Алька взяла слово с Павла Ильича, что парень попадет в военное училище.
Теперь Аля жила у тетки, училась в институте. Она хотела стать археологом, как Павел Ильич, но тот посоветовал пойти в педагогический на истфак. Алька послушалась. Училась она легко. Думать о Валентине было абсолютно некогда. Девушка занималась спортом - плаванием, английским языком, играла в студенческом театре, училась вести домашнее хозяйство у тетушки. Даже прошла курсы вождения, получила права, возила тетю Сонечку по магазинам. Летом уезжала на раскопки с Павлом Ильичем. Тетя Соня грустила одна, но не ехала с ними. Потом Аля, по совету Павла Ильича, перешла на заочное отделение, чтобы избежать в будущем распределения, стала работать в школе, вела кружок в доме пионеров, драмкружок в школе. Времени стало еще меньше. А в деревне она практически не бывала, если только довезти тетушку и сразу назад. Парни у неё были, любви не было. Так на неё заглядывался сосед Сергей, что жил этажом ниже. Может, что и сладилось бы у неё с Сергеем, но тот был строитель, дома редко бывал. Да и Валька, хоть убей, не забывался, воспоминание о нем жило где-то в глубине души. Иногда тетя Соня привозила слухи, что он приезжал в форме, высокий, красивый, побыл совсем недолго в деревне. И вроде с Галькой опять его видели.