Алька - любовь моя
Шрифт:
– - Я что, забыл сказать? Сейчас исправлю, - Жора стал серьезным, опустился на одно колено.
– Ирина, выходи за меня замуж, я тебя люблю!
– - Давно?
– Ирка не желала так легко сдаваться.
– - С четвертой серии "Стерв". Первые три, прости, любовь моя, не смотрел. Кстати, из сериала тебе придется уйти. Или сменить стиль в одежде. Я ревную и не позволю, чтобы моя жена появлялась на экране в обнаженном виде. В таком виде можно будет ходить только предо мной.
Ира засмеялась. Протянула руку Жоре. Мужчина с чувством поцеловал её, прижал к себе, попросил веревку.
– - Зачем веревка-то?
– удивился Николай.
–
– - Коля! Что ты говоришь? Жора хочет к себе Ирку привязать!
– засмеялась Еленочка.
– - Правильно, сестренка, - кивнул Жора.
– И покрепче, чтобы не убежала.
А Елена стала вдруг по-настоящему серьёзной:
– - Нехорошо, наверно, мы шутим, смеемся, а мама там... Неизвестно еще, что с ней будет...
– - Завтра там будет Валентин. А где Валентин, там порядок, там все получится, - эти слова, совсем не шутя, говорил приемный сын Валентина.
– Поверьте мне. Я это точно знаю. Я многим обязан Валентину.
– - Расскажите нам о своем приемном отце, - попросила Елена.
– Чувствую, нам быть родственниками.
– - Мы и так родственники, - задумчиво обронил Николай.
– И очень близкие.
И пошел разговор обо всем. Что-то рассказала Елена, что узнала от матери и что сочла нужным сказать другим, многое знала теперь и Ирина, выслушав около школы исповедь Валентина. Историю школьной любви Алины и Валентина знал Жора со слов мамы Кати, доброго небесного создания, что долго, бескорыстно любила отца, не требуя ничего взамен. И постепенно вырисовывалась новая картина перед молодым поколением. Совсем по-другому начинал думать об отце Николай. Не такой уж он ужасный, как твердила приемная мать.
– - Я родился в этой деревне. Мать родная пила, я всю жизнь считал, что в этом виноват отец, Валентин, что и смерть её на его совести. Я помню добрую женщину, что подкармливала меня, когда мать совсем загуливала. Ей оказалась наша бабушка Соня. Помню ласковые руки другой бабушки - матери Валентина, она любила меня, никогда не обижала, только она тоже пила. Но с ней я не ходил голодным. Баба Ира не следила за мной, я был предоставлен сам себе, но поесть мне... Это было строго. Именно от нее забрала меня мама Люда. Она и её муж хорошо ко мне относились, любили. Я даже помню, как дядя Дима спас в реке вашу маму, - грустно произнес Николай, обращаясь к собеседникам.
– - Как спас? Откуда?
– удивилась Ирина.
Пришлось Николаю рассказывать подробно.
– - ... Я ведь долгие годы верил, что дядя Дима специально ходил на рыбалку, чтобы поймать себе жену, - завершил он такими словами.
– - В эту ночь мама и Валентин расстались...
– грустно заметила Еленочка.
– - А меня в эту ночь спас Валентин. Я тоже был на том теплоходе, - печально, без привычной улыбки, сказал Жора.
– В эту ночь не стало моей русской мамы Марии и всех её родных. Все погибли...
Все взоры сразу обратились к нему. Ирина ласково погладила его по руке. Жора с благодарностью глянул на красивую актрису и рассказал все, что знал о взрыве на теплоходе.
– - Но почему мама и Валентин не разыскали друг друга?
– не могла понять Ирина.
– Если так любили друг друга.
Пришлось Елене рассказать и про потерю памяти, и про встречу, что состоялась лишь спустя несколько лет.
– - Но почему отец не пытался забрать меня?
– этот вопрос
– Ведь он все помнил.
– - Пытался, - ответил Жора.
– Я помню, мама Катя говорила, что папа мечтает просто привезти мне из России брата, своего сына Колю.... Тебя не отдали.
– - А знала ли мама Люда, что спасенная девушка - Аля?
– задала вопрос Ира.
– - Нет, сначала не знала, - сказала Лена.
– Мне мама накануне отлета рассказала мне все. Велела, если умрет она, обязательно помирить тебя, Коля, с отцом, и еще передала несколько наказов. Но я не буду об этом говорить. Наша мама будет жить, и все сама расскажет. Одно только скажу, когда к маме вернулась память, Алексей, твой приемный отец, Коля, по просьбе нашего папы Дмитрия, стал наводить справки про Валентина Орлова. Орлова Валентина не было в официальных списках ни среди погибших, ни среди мертвых, как, впрочем, и Алины Соколовской. Не знаю, почему так получилось. Твоя приемная мама Люда, уже спустя много времени догадалась сама обо всем, она сопоставила факты и вспомнила имя девчонки Альки, которую тоже винила в несчастьях сестры, считала, что увела Алина Валентина, отбила, и на ребенка не посмотрела, хотя это не так. Поэтому, мне кажется, мама Люда нас и не любила. Да. Поэтому была против, когда мы решили пожениться с Колей.
– - Я до сих пор думаю, как мать дала согласие на брак?
– произнес Николай.
– - Мама долго уговаривала тетю Люду. Потом папа, - внесла ясность Лена, - пригрозил, что скажет Николаю, кто оплачивал его обучение, кто фактически содержал после смерти художника Симонова его семью.
– - Я думал, мы живем на продажу картин, оставшихся от Алексея, - удивился Николай.
– - Да, - вмешался Жора, - Валентин покупал у вас картины художника Симонова, их, кстати, не так уж много и было, он эти полотна хранит для тебя, Коля. Говорит, это твое по праву. Лишь одну работу - портрет Алины, он повесил в своем кабинете. Он разговаривает с ней, девчонки! Он очень любит вашу маму! Как он её любит!
– Жора замолчал на минуту.
– Да, очень любит, и любил. Жизнь все перепутала.... Ребята, знаете что, давайте не будем судить взрослых, собирать обид. У нас своя жизнь. Поверьте, все будет хорошо, - мужчина весело прищурился.
– Лучше обсудим нашу с Ириной свадьбу.
Ирка фыркнула, а потом серьезно заговорила о другом, ей очень хотелось знать, была ли мать любовницей Валентина, и Жора это знал, наверняка, но сказать это вслух при сестре не решилась, поэтому она спросила совсем о другом:
– - Неужели мама выйдет замуж за Валентина? Неужели она забыла папу или так мало любила?
– - Дура ты, Ирка!
– крикнула Елена.
– Мама жить не хочет. Неужели ты не понимаешь, что Валентин - наша единственная надежда. Только он может удержать её здесь, на этом свете.
Елена, молодая, но всегда сдержанная, уравновешенная женщина, второй раз за этот день расплакалась.
– - Но ведь папа... папа...- начала Ирина.
– Он совсем недавно умер... Как же так можно?
Губы её жалко дрогнули, и она заплакала, не театрально, не как актриса, а некрасиво, горько, размазывая косметику по лицу.
Мужчины обняли женщин. Ирка уткнулась в грудь Жоре.
Утром Елена заметила, что кровать гостя не тронута. Он ночевал в комнате сестры.
Алька - любовь моя. Любовь моя - Валька.