Аллергия на «Магические Грибы»
Шрифт:
А может быть это компенсация? Англичане эксплуатировали ирландцев на протяжении веков, вот и решил Падди отыграться за предков? Нет, не думаю, что это так. Нельзя всех Падди причесать под одну гребенку. Нельзя всех Падди мерить одним аршином.
Всё обыденно. Жажда наживы застит глаза, туманит разум и расслабляет волю. Жажда наживы и сиюминутной выгоды, отвлекает от устоявшихся принципов и общечеловеческих ценностей. И тогда, маленький человек по имени Падди говорит себе: «Я начал с ничего, и этого «ничего» у меня ещё очень много, поэтому ради своей удачи, я немного попользуюсь чужим невезением, и попытаюсь доказать, что это взаимовыгодно».
Каждое утро по пути на работу и вечером домой коленки Бориса упирались в руль велосипеда. Подростковый велик и Кинг–Конг. Это было не смешно, это было обидно. Это было не наказание, не насмешка, а обыденное невнимание
— Саня, ты видел Ашлин, жену твоего Падди? У неё такая задница! Когда твой Падди уедет, я пойду и оттрахаю её! Честно, я её отдрючу. Мне кажется, она сама меня хочет, она так страстно глядела на меня. Я даже знаю, как она будет стонать, у неё такой приятный низкий голос! — Боря закрывает глаза. Крупный кадык на его шее ходит вверх–вниз выдавая его животные эмоции, глаза таращатся из орбит, словно эрегированные, и я снова опасаюсь за него.
Я боюсь за него, потому что Борис — мачо. Причем, он мачо очумелый от ежедневного унижения и явного спермотоксикоза. И я верю, что если он сказал что кого-то оттрахает, то он сделает это наверняка. Если он сказал что убьёт кого-то, то убьёт наверняка.
Я боюсь за него.
Я боюсь за себя.
Кто нас защитит?
Как обычно, окончив свою работу в шесть вечера, Боря появился у нас на ферме помочь убирать отработанный компост. Грязная работа. Это не просто грязная работа. Ты поднимаешь мешок, из которого на тебя льётся жижа благоухающая сероводородом. Важная составляющая часть этого компоста — куриный помёт. Не смотря на суровую романтику процесса, Боря находился в весьма приподнятом состоянии духа и пугал весёлым шальным взглядом.
— Представляешь, — рассказывал он, — иду по магазину и навстречу она. Баба. Русская.
Дальнейшее можно было угадать. Борис, оседлав своего двухколесного друга, разыскал её грибную ферму среди нескончаемых полей и лугов. Войдя к ней в дом, он произнес: «Только скажи мне, Люда, только прикажи и я тебя изнасилую». Он не стал дожидаться ответа, как подобает настоящему мачо, схватил её и тер чресла свои до появления явных мозолей. Сцена их шумного спаривания напоминала сюжет из передачи, о дерущихся на смерть, диких животных.
Продолжение их романа было предсказуемым, но прекрасным. Ему тридцать пять, ей пятьдесят шесть. Он у неё был последним шансом. Она была для него единственной возможностью. После возведения телятников, работая на своего Падди, после выгребания говна, работая на моего Падди, Борис крутил педали десять миль, чтобы отработать третью смену в постели.
Утром он катился обратно с выросшими крыльями за спиной, а может это просто дорога всё время была под гору? А она, театрально закрывая глаза и разводя свои руки подобно рыбаку рассказывающему о своём улове, показывала жестом длину ЕГО «агрегата», и говорила коллегам по работе: «Вы не поверите вот такая толщина. Вот такая длинна. Господи! Я такая счастливая!»
Посмотрел бы он на неё на родине? Нет, не обратил бы никакого внимания. Она годится ему в матери.
Что сблизило их тут? Общий язык, или, точнее — отсутствие языкового барьера? Или может быть собственная ущербность, комплекс неполноценности рабочего — гастарбайтера.
Если ты нищий иностранец, то тебе ни одна местная женщина НЕ ДАСТ! Не раздвинет для тебя ноги! Может быть, и раздвинет, но ты сам в этом не уверен. Ты в себе не уверен. В твоём убогом английском позитивны лишь два словесные конструкции: «Да» и «Может быть», остальное — мычание и междометия «ОК!», «Ох!», «Ах!» и «Нах!»…
Ты не способен влиться в общество, подобно тому, как стакан вливается в ведро воды. Оно тебя приняло, засосало, но оно тебя просто терпит, потому что ты осадок. Ты в этом ведре, но ты на самом его дне. Поэтому ты и бросаешься на женщину, которая тебя жалеет.
Русская женщина умеет пожалеть и после этого приласкать. Что говорите, лев падалью не питается? Ещё как питается! Всё зависит от голода. Всё зависит от банального голода.
Здравствуй, милый, как радостно было получить от тебя письмо, и читать его всем вместе!
Сижу, пишу тебе письмо, и что ты думаешь? Звонит Анастасия. Она уже у бабушки Веры. Лена взяла её с собой. А там дедушка ремонтирует старый табурет и ругается с Леной, за то, что она попросила денег на спортивные штаны, а он ей не дает. Опять нервная обстановка, ругаю за это Настю, говорю: «Лучше бы осталась в школе, я бы тебя потом забрала».
Настя
В последнее время всё время хочется сладкого, то вафельку, то печенюшку. Саша с утра не идёт в садик, если не попьет чай с печеньками. Так обижается, если утром их вдруг не окажется. А как ей объяснить, что у мамы просто не было денег на печеньки?
Каждый вечер мечтаю о кофе. Никак не могу купить себе его, жалко денег. Сегодня может быть всё же куплю небольшую пачку. А то мне даже снится аромат кофе.
Без тебя девочки становятся всё непослушнее. Подстригла вчера Сашу, как-то не очень удачно, криво, косо. Ножницы тупые. Вот и настригла, теперь у неё что-то типа кривого каре с короткой чёлкой, как у пони. Смешно? Ладно, волосы не зубы отрастут!
Я купила себе на прошлой неделе туфли и сама не рада. Мне пришлось занять ещё денег, блин, у мамы, потому что у меня просто нет необходимой суммы на них. Стоят целых $29.70, если ты думаешь, что я купила самые дорогие, то ты ошибаешься, это средняя цена за туфли, обувь получше стоит на порядок дороже!
Ты может, удивишься, что я покупаю себе туфли? Ведь мы же покупали туфли в прошлом году… Но ты ведь помнишь, какие они красивые и каждый день я просто не имею права их одевать. Сейчас в магазинах появился выбор красивой обуви. Но я о ней только мечтаю, и успокаиваю себя, что вот, года через два я себе куплю что-нибудь другое.
Вчера получили твою посылочку. Конечно, сразу же, дети съели треть всех конфет. Потом я всё спрятала от них, а то слопают и глазом не моргнут. Оставили Лене две конфетки. Девочки мерили футболочки. Всем всё как раз. Во вторник у них праздник, посвященный победе в Великой Отечественной Войне.
Если бы ты знал, милый, как я устаю одна. Вчера легли спать поздно, около одиннадцати часов и Саша с утра сегодня заливалась слезами, хочет посидеть у мамы на коленках, а время поджимает и надо бежать в садик. Так и увела обиженного и зарёванного ребенка в садик. Всё, теперь буду укладывать их в девять часов. Всего самого доброго тебе, мой Александр, здоровья и терпения!
Твоя любящая жена.
20
В голову лезут женщины, женщины, женщины. Хоть бы кто-нибудь налили мне брому в чай, как это делают в Российской Армии. Говорят, что от этого брома мужская потенция не отвлекает от исполнения священного долга перед родиной. Как справится с нерастраченной энергией продления рода?
А тут ещё Падди, со своими придирками:
— Александр, уволю, в твоих коробочках перевес! Ты посмотри сам, двадцать грамм перевеса!
— Падди, — объясняю я, — я кладу грибы с очень точным весом. Перевес минимальный. И, в конце концов, лучше маленький перевес, нежели недовес, иначе и у тебя возникнут проблемы, не так ли?
— Сейчас у тебя возникнут проблемы, — в бешенстве парирует Падди, — ты подведёшь меня под банкротство с таким перевесом.
Я знаю точно, что у местных женщин, бывает перевес по сто, сто пятьдесят граммов, он этого не замечает и не хочет замечать. Ему нужен мальчик для битья. Всё понятно. Он кричит на меня, и полагает, что местные женщины его услышат, и таким образом испугаются. После этого, думает он, они все будут работать хорошо, а Александр может и потерпеть.
Я стараюсь. Я трачу время, на взвешивания, перевешивания, довешивания. Я переживаю за результат, как за свою собственность. Так я устроен — лучше я потеряю немного времени, меньше заработаю, но мне не будет стыдно за результат. У моего хозяина не будет проблем с тем, что я произвел.
Почему он никогда не похвалит меня? Я делаю всё для того, чтобы заслужить похвалу. Если бы он, хоть раз подбодрил меня, морально поддержал, может быть, он и не казался бы мне таким неприятным. Мне было бы легче переносить все трудности.
Я уверен, что у него есть другая сторона, хорошая. Только эту сторону, он мне не показывает. Он тиран со мной, но вполне возможно, что у себя дома он мягкий и приятный. Даже, может быть он раб для своих домашних и исполняет их большие и маленькие прихоти по первой просьбе. Может быть. А если это не так?