Аллигат
Шрифт:
Стэнли привёл себя в порядок, переоделся и был похож на прежнего виконта, которого она успела узнать: с непроницаемым лицом и безупречными манерами.
Вздохнув украдкой, она пришла к неутешительному выводу: дружеское общение с Айсбергом невозможно. Только с позиции: он говорит — она слушает и выполняет. Молча.
Можно ли что-то изменить? Она попыталась. Пусть это вышло по незнанию неловко и неестественно, но она попробовала.
Вон, как он агрессивно отреагировал на её желание оставить вазу для него. Его возмутило её несогласие с ним. Она посмела ему возразить! Скорее всего, виконтесса была молчаливой,
Ольга готова признать, что поступила опрометчиво, не рассказав ему изначально об уникальных свойствах оникса. Нужно было посоветоваться с ним, а не навязывать своё мнение. Кто ж знал, что виконт отнесётся к её порыву с подозрением, свернув всё на болезнь? Тогда бы он позволил оставить в доме подарок, предназначавшийся другому человеку.
Его поведение в первые минуты их встречи не давало покоя. Ольге казалось, что именно тогда он был собой: спокойный, расслабленный, улыбчивый и немного растерянный. И, кажется, она понимала причину его оторопи. Не он застал её врасплох, а она его, разрушив привычный образ истинной виконтессы.
Ольга вздохнула, поздно заметив, что вышло слишком громко. Виконт отвлёкся от еды и посмотрел на неё. Его взгляд показался ей слишком уж долгим, изучающим.
Со стороны графа Малгри слышалось звяканье приборов. Слух «виконтессы» обострился. Она различила стук вилки и скрип ножа по тарелке. Она даже слышала, как граф сделал глоток эля, и как опустился стакан на стол. Слышала, как дышит мужчина. Чувствовала его тревожный взгляд на своём профиле. Ей казалось, что она ощущает прикосновение его тёплого пальца к своему лбу. Как он мягко спускается по спинке её носа, касается губ, очерчивает подбородок, опускается ниже…
Полностью уйдя в мысли, Ольга смотрела в свою тарелку, не отрывая от неё глаз. Она не обратила внимания, что не сменила закусочную вилку на столовую, и ест ею мясное блюдо. Не сознавала, что держит нож в левой руке, как привыкла это делать в другой жизни.
— Шэйла, — донеслось до неё приглушённое, пробивающееся, словно сквозь вату, — с тобой всё хорошо?
Она повернула голову в сторону графа Малгри. Он хмурился, глядя на неё.
— Хорошо, — безэмоционально ответила она. — Для беспокойства нет причин.
Она впервые не стала ничего исправлять и волноваться, заметил ли кто-нибудь её оплошность. Она даже не покраснела. Молча всё доела, допила и ушла, как того требовали правила этикета. Ей было всё равно, ел ли виконт пюре из репы и обратил ли внимание на её молчаливый протест.
Перед ленчем Стэнли успел поговорить с отцом. Поведение Шэйлы больше не казалось ему странным. Частичная потеря памяти объясняла перемены в её поведении, а лауданум помогал справиться с вспышками нервного возбуждения. Вот и за ленчем виконтесса была слишком уж вялой. Доктор Пэйтон пообещал, что скоро она поправится. Но… как же она была хороша в состоянии эйфории. Горящий весельем взор, непринуждённое общение, её прикосновения. Она даже в период его ухаживаний за ней не вела себя так раскованно.
От воспоминаний о невесомом поцелуе Шэйлы, у виконта участилось биение сердца. Он коснулся пальцами своих губ. Отголоски пережитого душевного подъёма пробудили желание. Он вновь ощутил горячее дыхание
Глава 29
Впервые за последнюю неделю, исключая день приезда маркизы Веноны Генриетты Стакей, Ольга не пошла после ленча в библиотеку. И первое, что она сделала, вернувшись в свою комнату — достала брачный контракт. Её интересовал вопрос, как поступит мужчина, если жена не сможет родить ребёнка? Есть ли сроки, по истечении которых он вправе подать на развод? Будет ли браться во внимание, бездетна ли женщина или имел место самопроизвольный аборт в результате несчастного случая? Учитываются ли обстоятельства произошедшего?
Интуиция подсказывала: Шэйла не способна на низкие поступки. Женщина, связавшая себя узами брака с подобной семьёй, не станет избавляться от ребёнка, который гарантирует ей привилегированную жизнь. Правильно «маменька» заметила: Шэйла должна была извлечь урок после первой трагедии. А вот второй несчастный случай вызывает подозрение. И снова женская интуиция вопила: так не бывает! Ничего случайного в мире нет.
По мере чтения брачного контракта, Ольга расстроилась ещё больше.
Она не всё поняла, но не найдя упоминания о разводе, насторожилась. Неужели нельзя расторгнуть брак?
Уже не имело значения, какое приданое давалось за невестой и насколько богат муж. Какую сумму ежемесячно будет получать жена на личные нужды, и что из недвижимости будет иметь молодая семья в своём распоряжении. Правда, фамильные драгоценности Шэйлы, которые она внесла в брак, остались в её личной собственности. Даже вопрос о возможном вдовстве — где она будет жить, и какое получит содержание — показался неинтересным. Какое вдовство? Скорее, всё будет наоборот. И ни словечка о разводе! Значит ли это, что всё плохо и щекотливыми вопросами занимаются адвокаты? Было заранее понятно, на чью сторону станет закон, когда речь пойдёт о невозможности жены родить мужу наследника его огромного состояния. Как бы «виконтессе» не остаться без исподнего.
Ольга сидела над контрактом, прожигая его ненавистным взглядом. Она чувствовала себя не лучше, чем после развода с Сашкой. Такая же опустошённость и безысходность. Только положение сейчас было иное.
Стряхнув унылое оцепенение, она взяла из вазы банан. Очистила плод, попутно подумав, знают ли в этом времени, что банан — это ягода? Как арбуз, киви, помидор и авокадо. Глянув на тарелочку и десертные нож и вилку, пренебрегла ими. Усмехнулась и насладилась вкусом ягоды, как делала это всегда, будучи библиотекарем Ольгой — с удовольствием откусывала от плода нежные, тающие во рту кусочки. Продекламировала:
— Моя судьба ещё ли не плачевна? Ах! Боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексевна!
Настроение заметно улучшилось. Распахнув дверцы шкафа, «виконтесса» пробежалась пальцами по стопке с платьями. Ей нужно подыскать что-нибудь однотонное и скромное. Аккуратно это сделать не получилось. Выбранный серый наряд потянул за собой всю стопку, вмиг образовав у ног груду разноцветной одежды.
Мадди вышла из туалетной комнаты. Увидев, какой беспорядок устроила хозяйка, её глаза радостно заблестели.