Алмазная лилия
Шрифт:
Сразу захотелось разглядеть его татуировки. Там явно не птички и не купола всякие. Что-то геометрическое. Смотреть на почти голого мужика, хоть он по недоразумению и числился моим мужем, было неловко, но я справилась. На лопатке у цверга странный знак. Я осторожно ставлю коленку на край матраса и склоняюсь ниже — рассмотреть. Миг — и лежащее неподвижно тело разворачивается и хватает меня своими огромными ручищами, буквально укладывая на себя. Я визжу.
— О-о-ох, та за шо мне этот ужас, — взвыл Иен, отталкивая меня в сторону. —
Он сел на кровати, обхватив голову руками. Я молча отползла подальше.
— Нет, женщина, сегодня не получится, — уныло сообщал он. — То есть я, конечно, могу… но лучше вечером.
— Что вечером? — пискнула я, прекрасно догадываясь — что. Потому что даже со стороны было заметно, что у него утренняя эрекция.
— Консумация брака — вечером, — не подвел моих ожиданий он. — Прости, правда… башка раскалывается. Ох, зачем я столько пил? Это всё ты виновата!
— Я?
— А кто? Ты вчера потребовала меня в мужья, а я благородный, я женщине отказать не могу, тем более, такой красивой… и знатной, ага. Вот и вышло, что мы вчера на ужине праздновали мой брак.
— Нет штампа в паспорте — нет брака, — напомнила я ему. — Сам знаешь, нужно договор подписать, а потом о всяких там глупостях договариваться.
— Да будет, будет тебе договор, — протяжно вздохнул Иен, отворачиваясь. — Слушай, будь добренька, сгоняй на кухню за рассольчиком? Тут недалеко.
Я кивнула — уж лучше за рассольчиком, чем о консумации разговаривать. Ну не могу я с незнакомым дядькой спать, не мо-гу! Тем более, что кухня и правда рядом. Только вот проблема — мне ж одеваться надо, а Иен тут сидит, пялится. А нет, уже не сидит. Он снова упал в постель лицом в подушку.
Хорошо, что он сундуки мои вчера приволок. Достала платье и белье, быстро скинула сорочку и надела лифчик.
— Какая забавная штука, — прокомментировал проклятый гном. — А грудь у тебя что надо!
— Р-р-р!
— И задница отменная! А знаешь, мне уже лучше.
И этот паразит соскочил с постели, обхватил меня лапами за талию (ну, за то место, где она природой задумана) и прижал к своему оч-чень большому телу. И не только телу. Утреннее это самое у него никуда не делось.
— Отпусти меня сейчас же, — членораздельно сказала я, боясь даже пошевелиться.
— А не то что?
— А не то я заору.
— Ух, так сразу? — к моему плечу прижались горячие губы, а его рука принялась мять бедро. — Думаешь, у меня хватит умений заставить тебя орать?
— Иен!
— Ладно, я шучу, — вздохнул Морозный, отпуская меня. — Не злись, Лиль.
Я растерялась. Вообще-то мне нравилось то, что он делал. От его рук по телу прошлась волна возбуждения. И теперь я даже не знала — может, стоило попросить его продолжить? Но это будет так глупо, что не нужно. Дурой выставить я себя всегда успею.
Пришлось доставать из сундука платье, надевать его и плестись на кухню.
Видимо, было
— О, блондинка, — прокомментировал он мое появление. — Первый раз цверга с белыми волосами вижу. Вы наполовину альв, госпожа?
— Наполовину человек.
— Ага, ясно. Что-то хотели?
— Иен просил рассолу. После вчерашнего.
Альв улыбнулся одними губами и указал на стол, где уже стояло несколько низких пузатых кувшинов.
— Сейчас начнется паломничество. Я чай заварил. Облегчающий головную боль и снимающий интоксикацию.
— Меня Лиля зовут, — представилась я на всякий случай, заглядывая в кувшин. Пахло оттуда ромашкой.
— Я Валенуэль, или просто Валик.
— Спасибо, Валь.
— К вашим услугам, госпожа.
— Здесь есть рабство, Валик? — мне было ужасно неловко перед ним.
— Нет, госпожа. Только для дураков. Я сам себя в карты проиграл, а потом покатилось. Здесь, в Цвергбьенгене, рабства нет. И в Эглунде нет. А в некоторых землях людей, к примеру, в Беломорье, есть.
— Тогда почему ты здесь, в кухне?
— Господин Холодный меня выкупил у… одного очень мерзкого человека. Выкупил за огромные деньги. Мы подписали с ним договор, что я смогу отработать свой долг и освободиться.
— Но что-то пошло не так? — догадалась я.
— Все пошло не так. Цверги не склонны к честности, тем более по отношению к альвам. Плату он мне положил не в золотых, а в серебряных, а я и не заметил. Но если честно, я в таком состоянии был… что согласился бы даже на медяки. Уж лучше здесь, в Холодном замке, поваром, чем постельным рабом.
— Сочувствую, — я осторожно прикоснулась к пальцам Валенуэля. Он зажмурился на мгновение, а потом встряхнулся как пес и заулыбался.
— Все в порядке, госпожа. Вы что на завтрак хотите? Есть омлет с брокколи… есть каша.
— Брокколи? — не поверила я своим ушам. — Настоящая брокколи?
— Ну да, зеленая тошнотворная хрень, как говорят цверги. Неужели — любите?
— Обожаю!
Улыбка альва стала настоящей, даже ямочки на щеках появились.
— Я брокколи сам выращивал летом, — похвастался он. — У меня был прекрасный урожай в этом году! Несите же своему мужу отвар и приходите, я вам как раз наложу.
— Уже бегу. И, Валик, со мной можно на «ты», я же не княгиня какая-нибудь!
Когда я вернулась в свою комнату, Иен уже оделся. Жаль, я так и не рассмотрела его татуировки. Цверг забрал у меня кувшин и осушил его в два глотка, сунул мне обратно и сказал:
— Ты найдешь чем заняться? Я в мастерскую, у меня заказы. Хочешь, пойдем со мной. Что-то мне подсказывает, что завтрак сегодня будет в обед.
— Спасибо, я пока сама осмотрюсь, — вежливо отказалась я, потому что хотела еще поболтать с Валиком. — А мне наружу выходить можно?