Алмазная луна [Венера Прайм - 5]
Шрифт:
— Нет, спасибо, — тихо сказала Марианна.
— Все записывается, — сказал Мейс. — Мы можем посмотреть позже, если захочешь. Когда мы будем далеко.
— Рэндольф, — сказала она тихим, почти сердитым голосом, — неужели мы не можем снять эти дурацкие скафандры? Я хочу, чтобы ты обнял меня, — она, не дожидаясь его ответа, хлопнула по застежкам ремней безопасности и освободилась от своего кресла.
Он ничего не сказал, но последовал ее примеру. К тому времени, как он освободился от ремней безопасности, она уже была без скафандра.
Она не обратила внимания на слабый гул маневрирующей системы капсулы. Ей было не до этого. Но даже если бы обратила, все равно она не могла знать, что по программе полета корректировка курса в этой точке не предусмотрена.
С тех пор как Мэйс и Марианна отправились к Ио, Спарта неотлучно находилась в «Автоматизированном центре управления движением пространства Юпитера Космического Совета», чьи зеленые экраны отслеживали каждый корабль в пространстве Юпитера.
— Есть отклонение, — зафиксировала Спарта.
— О чем ты, инспектор? — недоумевала контролер — молодая немка. Ее белокурая короткая стрижка была такой же квадратной и блестящей, как эполеты на ее синей униформе. — Никаких изменений в траектории движения «Лунного Круиза» не видно.
«Это тебе не видно», — подумала Спарта, но лишь посоветовала продолжать наблюдать внимательнее, а сама сделала вызов Командору по своей личной связи.
— Неловкий момент, Эллен, — проворчал Командор.
— Извините, сэр. Что, застала тебя в сортире?
— Сорвала мне фиксацию контрабандной операции в доме фон Фриша. Теперь придется оставить это местным.
— У меня дело не терпящее промедления. Дай команду на катер, чтобы доставили меня на Амальтею.
— Хорошо, сделаю. Но может, все-таки расскажешь, что происходит? Вдруг кто-нибудь, из начальства, захочет знать?
— Похоже, Мэйс собирается что-то предпринять.
— Что? Я буду через полчаса.
— Вам лучше остаться на Ганимеде, сэр. Прикрой наш тыл.
— Он рассмеялся. — Все, на что я годен в старости. — Его голос звучал необычно устало.
— Не унывайте, босс. Война еще не закончилась.
На борту «Лунного Круиза» время проходило в любовных играх.
— Ты спишь, — яростно прошептала Марианна.
Мейс открыл глаза:
— Напротив, дорогая, ты меня воодушевляешь.
— Надеюсь, ты не думаешь, что у нас все закончилось?
— О, я конечно… надеюсь, что нет. — Он помедлил. — Но я эгоист. Я люблю смешивать свои удовольствия.
— Звучит интересно. — Ее речь была чем-то средним между мурлыканьем и рычанием.
— Знаешь, я хотел бы, чтобы мы не пропустили Европу, это очень интересно, займет всего около часа, — он поспешил продолжить, увидев холодное потрясение на ее лице, — а затем мы
Выражение ее лица снова смягчилось. Он не отталкивал ее, но она понимала, что ей действительно придется принять во внимание его… зрелость:
— Хорошо, но давай не будем одеваться, здесь так уютно, зачем тратить время.
— Тебе не нужно, ты такая красивая, — он смотрел на нее, освещенную теплым светом обзорного экрана. На ее гладкую кожу, упругие изгибы и блестящие черные волосы, плавающие в невесомости. — Но, как представлю, каким выгляжу в твоих глазах… Нет я однозначно оденусь. — Он подхватил свои плавающие в воздухе штаны и начал натягивать их.
Марианна с минуту наблюдала за ним, потом выразительно вздохнула и потянулась за своим комбинезоном. Ее пыл остыл, и она больше ничего не говорила, пока полностью не оделась. Затем посмотрела на огромный профиль Юпитера на фоне звездного поля на видео-экране, пригляделась внимательнее, и на лбу у нее образовалась крошечная морщинка:
— Рэндольф, ты сказал, что Европа через час. Разве ее не должно быть видно на экране?
— Ну да, конечно, — он вздрогнул, изучая экран. Юпитер был там, но ни одна из его лун не была видна. Не говоря ни слова, он переключил изображение на схему траектории полета.
— Боже мой, этого не может быть.
Вскоре после того, как они покинули Ио, синяя линия их пути в космосе неуклонно отклонялась от зеленой линии, намеченной для них. Они не направлялись к Европе, а двигались к огромной планете. Марианна смотрела на схему:
— Рэндольф, мы падаем прямо на Юпитер.
— Этого не произойдет, если я смогу добраться до схемы управления этой машиной. Все это, вероятно, довольно просто. Но… — Он запнулся, — …мы уже в радиационном поясе и даже если мне удастся изменить курс… радиация, очень большие дозы…
XVII
Амальтея. «Майкл Вентрис». Летная палуба. Прошел назначенный срок возвращения «Манты», и она пропала с экрана. Джозефа Уолш, Тони Гроувз, Ангус Мак-Нил и Билл Хокинс все настороженные, серьезные, но не очень встревоженные, опасаться несчастья еще не приходилось. — Максимально допустимый срок был в два раза больше назначенного. Также они знали, что ядро защищено от их гидролокационного зондирования, и что связь с «Мантой» может быть затруднена вблизи его кипящей поверхности.
Внезапно по громкой связи прозвучал бесстрастный компьютерный голос: «Экстренный сигнал. Космический корабль терпит бедствие. Повторяю. Экстренный сигнал. Космический…
— Принято, — сообщила Уолш компьютеру. — Вывести графику на экран.
Большой видеоэкран показал карту Ближнего Космоса. На ней был показан несчастный корабль и намечен курс по которому он шел на столкновение с Амальтеей.
— На мой взгляд, часа через три он будет здесь, — оценил ситуацию Гроувз.
Уолш четко произнесла: