Алмазная пыль
Шрифт:
— Так, значит? — повернулась я к капитану. — И вы мне ничего не сказали?
— Я удивлен не меньше вас.
— Не стреляйте! — попросил дедушка.
— Никто не собирается стрелять, — заверил его Шамир, выходя из машины. — Если только он не сделает чего-то, что будет представлять для нас опасность.
Дедушка выпрыгнул вслед за ним и побежал к своему питомцу.
— Снимите с него наручники! — кричал он. — Это же Якоб! Он как ребенок — не понимает, что хорошо, а что плохо…
В отличие от дедушки, Газета был абсолютно спокоен. Он мурлыкал под нос детскую песенку,
— Что тут происходит? — спросил Шамир.
— Он еще там, — провозгласил Газета так, словно сообщал о выигрыше на тотализаторе. — Я его не трогал. Как он был — так и остался. Мертвее мертвого, — и он попытался встать.
— О чем это он? Кто мертвый? — спросил Шамир у Джейми.
— Понятия не имею, — смутился Джейми. — Я получил от тебя сообщение, что тут стреляют, приехал, нашел во дворе этого психа, который угрожал игрушечным ружьем своим фашистам, и арестовал его. Это же тот самый, который от нас сбежал, верно? Кроме него тут никого не было. Я ждал тебя…
— Он лежал мертвый, — повторил Газета. — Там есть фашист, зеер шлехтер ман [42] .
Шамир безнадежно посмотрел на Джейми:
— Ты просто надел на него наручники и ждал? — нервно процедил он и кенгуриными прыжками рванулся к дому. Джейми побежал за ним.
— Там стреляли, и он сказал… Так я подумал… — бормотал он в отчаянии.
— А если окажется, что стрелял совсем не этот псих? И что стреляли совсем не из игрушечного ружья? — вскипел Шамир. — Ты об этом подумал? Убийца может быть уже на Аляске!
42
Очень плохой человек (нем.).
Мы с дедушкой помогли Якобу подняться, и он радостно прильнул к дедушке. Мы пошли за сыщиками. Я вошла вслед за ними в лабораторию и ощутила сильный запах пороха.
— Сюда, сюда! — закричал Джейми, будто между ящиками с дедушкиными порошками обнаружил самого Усаму Бен Ладена. Мы с Шамиром подбежали к нему, и там на полу впрямь увидели труп. Он действительно был мертвее мертвого. Щеки усопшего покрывала тонкая суточная щетина, а открытые глаза смотрели сквозь очки в роговой оправе. Его светлая льняная рубашка пропиталась кровью, на полу и стенах виднелись пятна…
Для такой чувствительной девушки, как я, второй труп за неделю — это уже слишком. Тем более, что на этот раз лицо трупа было мне знакомо, очень знакомо.
— Господи… — выдохнула я. — Я знаю покойника. Это Топаз.
— Простите? — Шамир в удивлении уставился на меня.
— Мики-Михаэль Топаз, друг тети Рут.
— Проверь, что у нас тут, — сказал Шамир. — А вы, — обратился он ко мне, — ничего здесь не трогайте и постарайтесь поменьше двигаться.
Джейми надел белые перчатки и опустился на колени рядом с трупом. Шамир выкрикивал в свой телефон короткие
— Мужчина. Ашкеназ? Не знаю. Лет тридцати пяти. Мертв уже несколько часов. Есть подозрение, что это некто по имени Михаэль Топаз. Застрелен в спину. Три пули. Одна пуля попала в плечо, одна в грудь, а третья в шею. Основательная работа, — он вздохнул.
Джейми снял с покойного очки и очистил его лицо от крови, затем выпрямился и опасливо покосился на Шамира:
— Капитан, я знаю покойного.
— И ты тоже?
— Шамир, это никакой не Топаз. Это Юда Магнук.
— Сыщик?
Джейми кивнул:
— Магнук, частный сыщик. Человек довольно мерзкий.
Шамир укоризненно посмотрел на меня, как будто я пыталась запутать следствию.
— Это Топаз, поверьте! Или его брат-близнец…
— Господин Магнук специалист по спекулянтам, — пояснил Джейми. — Слуга всех господ, которые скупают по дешевке.
— Позови стариков, — сказал Шамир. — Может быть, им что-нибудь известно. Вызови скорую и криминалистов. И найди мне двух шлюх, которые сообщили о выстрелах. Я хочу с ними поговорить. А вы, — обратился он ко мне, — вы не обязаны тут стоять. Это не для вас.
Я не сдвинулась с места.
В комнату вошли дедушка и Якоб.
— Будьте добры, господин Райхенштейн, посмотрите сюда, — попросил Шамир. — Понимаю, что это нелегко, но это необходимо. Может быть, вы тоже знаете этого человека?
— Он с ним не встречался! — я поспешила к Максу на выручку, но дедушка посмотрел на тело и кивнул.
— Йа, йа. Конечно, я видел его. Это Амир, сын Левина, который лежал рядом со мной в больнице. Хороший парень!
— Юда-Топаз-Амир? — ахнул Джейми Раанана.
— Йа, йа. Исключительный человек. Его отец был без сознания. Мы с ним играли в ремиз [43] . Он изрядно проигрался. Переживал за отца. — Дедушка умолк. Его лицо приняло выражение ребенка, застигнутого на краже сладостей.
— Что еще? — спросил Шамир.
— Он сказал, что разведен, что у него есть виноградник и он делает вино. Я думал, может, Габилайн захочет познакомиться…
— И о чем вы с ним говорили?
— О разном… Он… Он… — дедушка испуганно посмотрел на меня, как будто ему открылась страшная тайна.
43
Ремиз — карточная игра.
— Он что?
— Он интересовался всякими вещами, полировкой алмазов, моими порошками и картиной… Ой, ой, мне плохо… — простонал он хватаясь за мою руку.
— Что, что еще он вам сказал? — настаивал Шамир.
— Что его очень интересует искусство, — проговорил дедушка слабым голосом. — Особенно довоенные художники… — его голос задрожал. Шамир записывал каждое слово. Дедушка был ужасно бледен.
— Хватит! Оставьте его в покое, — рассердилась я. — Ведь ясно, что этот покойник — многоликий мошенник. Амир, Топаз, Магнук — да пусть он будет кем угодно! Оставьте в покое моего дедушку, он ему ничего не сделал.