Алмазный эндшпиль
Шрифт:
– Вы устали? – неожиданно спросил он, пристально глядя на нее.
Майя покачала головой.
– Я вижу, что устали, – настаивал он. – Дайте руку. Да не бойтесь вы!
Она осторожно протянула кисть. Антон размеренными движениями принялся разминать ей ладонь, и через несколько минут Майя почувствовала, что усталость отпускает ее.
В темном окне она видела их смутные отражения: мужчина и женщина, сидящие на кровати рядом, точно близкие люди.
Майя не любила отражения. Они всегда показывали ей неожиданную
Так пару лет назад они сидели с Пашей в кафе. В тот день все шло хорошо: и Паша был мил и острил не так уж часто, и Майя чувствовала себя спокойно. Ей всегда приходилось делать над собой усилие, чтобы соответствовать ему: смеяться над шутками, которые не казались ей смешными, или делать внимательное лицо, когда было скучно его слушать. Но Майе казалось, что так и должно быть. Не зря же все подруги призывали ее «работать над отношениями». Вот она и работала, и в тот день ей показалось, что наконец-то ее усилия принесли плоды: у них с Пашей все было отлично!
И вдруг взгляд ее упал в окно. Там, в несуществующем заоконном кафе с размытыми столиками виднелись двое: яркий, как фазан, мужчина в красном шарфе и женщина с утомленным лицом. У женщины была голубоватого цвета кожа и густо-синие круги под глазами. К ее стулу была прислонена лопата. Только обернувшись, Майя поняла, что это вовсе не лопата, а ее собственный зонтик! В отражении она выглядела так, словно сутками без отдыха и сна работала, работала, работала, – и наконец выкопала себе подходящую ямку. Теперь осталось только лечь в нее и лежать, обессиленно прикрыв глаза.
«Это – я?!» – поразилась Майя, считавшая, что сегодня на редкость удачно подкрасилась.
– Подожди секунду! – попросила она Пашу и побежала в женский туалет.
Честное туалетное зеркало отразило совсем другое. Да, лицо немножко бледное, но в Москве все такого цвета. К тому же она давно не отдыхала.
«Вот ведь привидится, – рассердилась Майя, возвращаясь обратно и избегая смотреть в окно. – Стекло глупое!»
Почему «работа над отношениями» трансформировалась в копание могилы для себя самой, она не стала задумываться. Не хотелось. Зонтик Майя сдвинула в сторону и продолжала слушать Пашу, старательно глядя или на него, или в чашку с кофе.
И вот сейчас отражение снова смеялось над ней.
«Никого у тебя нет, – говорило отражение. – С мужем развелась, новые отношения не построила. Выгнала красавца Пашу. Подруги рассеялись, осталась одна соседка Вера. И вот сидишь рядом с каким-то уголовником и даже руку ему дала. А ведь ты терпеть не можешь, когда тебя трогают малознакомые люди! До чего ты дошла, Марецкая?»
– Идиотская ситуация у нас с вами, – подумала она вслух и спохватилась, что сказала лишнего. – Вы только не обижайтесь.
– Я не обижаюсь, – усмехнулся
– А это, – Майя кивнула на свою ладонь, – тоже имеет отношение к нашему контракту?
– Само собой. Я заинтересован в том, чтобы вы чувствовали себя хорошо. Кстати, спасибо за куриный бульон, который вы мне сварили вчера. Очень вкусный.
– Слушайте, что вы сделали с моей рукой? – перебила его Майя. – Я чувствую себя так, будто только что проснулась.
– Это ненадолго. Минут пять-десять. Потом вам захочется спать.
– А где вы этому научились? – с любопытством спросила она.
– Я жил в Конго. Рядом с нами была китайская миссия, и кое-что мне показывал местный врач. А потом устроился курьером, и нас еще немного подучили.
Майе очень хотелось спросить, что он делал в Конго и каким ветром его занесло в курьеры. Но проявлять любопытство было неловко.
– Да спрашивайте, ради бога, – ухмыльнулся Антон.
– Вас и мысли учили читать?
– Несложно догадаться, о чем вы думаете.
– Тогда – про Конго. Вы долго там жили?
– Три года. Работал по контракту.
Антон не стал уточнять, по какому, и сам задал вопрос, который беспокоил его:
– А вы живете здесь одна?
«Красивая женщина, – думал он, – наверняка у нее кто-то есть». Обручального кольца на пальце он не увидел, но это ни о чем не говорило. Антон с опаской ожидал ответа, потому что появление в этой квартире постороннего не сулило ему ничего хорошего.
– Я здесь не живу, – ответила Майя. – Эта квартира досталась мне в наследство, я ее сдаю. А сама обосновалась недалеко от работы. Жильцы недавно съехали отсюда, так что вам очень повезло.
– А где вы работаете?
– В ювелирном салоне.
Белов недоверчиво поднял брови.
– Правда-правда, – заверила Майя. – И если бы вы вздумали уверять меня, что перевозите ценное муранское стекло, то пробыли бы в этой квартире очень недолго.
– Вы спрятали камни?
Он знал ответ на этот вопрос, но предпочел услышать от нее.
– Конечно, спрятала! А вы думали, я оставлю их валяться в ванне? Пускай послужат гарантией того, что вы честно расплатитесь со мной и с Верой. Кстати, если вздумаете меня убить, то вашего ценного груза вам точно не найти.
– Зачем мне вас убивать?
– Мало ли… Убрать опасного свидетеля.
– Какой вы свидетель! – отмахнулся Антон. – Вы ничего не видели, ничего толком не знаете… Как свидетелю вам грош цена.
Из чувства противоречия Майю охватило желание защитить свой свидетельский статус и доказать, что она прекрасный свидетель, замечательный свидетель, что таких свидетелей еще поискать! Но тут же осознала противоестественность этой позиции и не стала возражать.