Алое восстание
Шрифт:
У меня вид нарочито не воинственный. Волосы и лицо отмыты до блеска, раны прикрыты, черный мундир выстиран и аккуратно заштопан. Куинн с Лией в один голос заявили, что в таком виде я чертовски привлекателен. Мне совершенно не нужно пугать братство Дианы, наоборот. Для того и спутника такого взял. Без волчьего наряда малыш Гоблин смотрится забавно и безобидно, особенно если ножи запрятать подальше.
Девицы ухмыляются, глядя на него, на меня смотрят с явным интересом. За ними с деревьев спускаются другие. Забирают у нас оружие, все, что удается найти, и закутывают лица мехом. От плохо выделанных шкур
— Тамара, привели! — докладывает кто-то.
— Не сюда, тупицы! — раздается в ответ. — Хотите, чтобы они тут все разведали? Сколько раз вам… Погодите, сама спущусь.
Опять ведут, но недолго. Наконец ставят спиной к древесному стволу. Новый голос, на этот раз мужской.
— Отрезать, что ли, красавчику яйца? — лениво скрипит он, как лезвие ножа по стеклу.
— Уймись, Тактус. Решать Тамара будет. В рабы его, и к черту дипломатию.
— Поглядите-ка на его клинок — кривой, как серп жнеца.
— Ага! Вот он кто!
— Сразу имейте в виду, серп мой! — снова скрипит Тактус. — А еще хорошо бы скальп, если никому больше не надо. — Судя по всему, личность малоприятная.
— А ну, заткнитесь все! — рявкает Тамара. — Тактус, убери нож.
С лица сдергивают мех. Мы стоим в небольшой роще. За деревьями ничего не разглядеть, но дятлы где-то позади стараются вовсю. Оборачиваюсь и тут же получаю увесистый подзатыльник от смуглого жилистого парня со слипшейся в сосульки бронзовой шевелюрой, окрашенной алым ягодным соком. Высокие, резко очерченные скулы и глубоко посаженные змеиные глазки довершают угрожающий облик.
— Значит, ты и есть тот самый Жнец? — криво усмехается Тактус, взвешивая в руке мой тесак. — Уж больно хорошенький для такой репутации.
— Похоже, я ему понравился, — киваю с улыбкой Тамаре.
— Тактус, уйди! Спасибо, ты больше не нужен, — устало произносит стройная коротко стриженная девушка с ястребиным профилем. По бокам ее стоят трое здоровенных парней. Судя по их взглядам, смуглого шутника здесь не любит никто.
— Зачем тебе этот Гоблин, Жнец? — хихикает Тактус, кивая на Севро. — Для чистки сапог, а может, ловли блох? — Он с ухмылкой глядит на парней. — Или еще для чего?
— Тактус, уйди! — рычит Тамара.
— Слушаю и повинуюсь, мамаша, — отвешивает он издевательский поклон. — Пойду поиграю с другими детками. — Подмигнув мне с видом заговорщика, бросает мой тесак на землю.
— Прошу прощения, — вздыхает Тамара, — он не слишком учтив.
— Все нормально.
— Я Тамара из… ой, чуть не назвалась полностью, — смеется она, — из братства Дианы.
— А они? — киваю на парней.
— Моя охрана. А ты, стало быть, Жнец. Что ж, наслышаны… особенно от Минервы, там тебя хорошо знают. — Она замечает ухмылку Севро. — А это кто?
— Тоже охрана. Моя.
— Хм… низкорослая какая-то.
Севро мигом вскипает:
— А ты…
— Волки тоже ростом не отличаются, — вмешиваюсь я.
— Мы здесь больше опасаемся
Жаль, что Кассий не слышит и не видит выражения ее лица, сразу понял бы, что тревога моя уместна. Пытаюсь выяснить подробности, но развивать эту тему предводительница братства Дианы не собирается и предпочитает сама задавать вопросы.
— Скажи мне кто-нибудь, — усмехается она, — что Жнец из братства Мясников заявится в мою долину для переговоров, я сочла бы это розыгрышем скучающих кураторов. Чего ты, собственно, хочешь?
— Спихнуть со своей шеи Минерву.
— Чтобы легче было потом явиться сюда и заняться нами? — рычит охранник.
Примирительно улыбаясь, вываливаю чистую правду:
— Ага, спихнуть Минерву, чтобы потом сразиться с вами.
«А еще победить во всей этой идиотской игре и разрушить на хрен вашу проклятую цивилизацию!» — добавляю про себя.
Смеху предводительницы вторит вся компания.
— По крайней мере, честно… — кивает Тамара, — хоть и не слишком умно. Марс в своем репертуаре. Наш куратор говорит, что вы не побеждали уже много лет, и знаешь почему? Мясники как лесной пожар, они пожирают все, до чего могут дотянуться, рушат братство за братством, не в силах сдержаться, а потом выгорают и остаются голодать на развалинах. Зима в осаде охлаждает ваш неудержимый пыл, а превосходящие технологии добивают. Так скажи, Жнец, с какой стати мне дружить с лесным огнем? Не лучше ли пересидеть в безопасности, пока вы не сожрете всех остальных?
Тут-то я и забрасываю наживку:
— Огонь может быть полезным.
— Вот как?
— Может, мы и выгорим у вас на глазах, но где при этом окажетесь вы? В рабстве у других или в надежной крепости с обильными запасами, и притом удвоив свою армию, которая потом приберет головешки?
— Объясни, не понимаю.
— Даю торжественное обещание, что мы пальцем не тронем ваше братство, пока действует наше соглашение. Если вы поможете мне разгромить Минерву, я помогу вам взять крепость Цереры.
— Хм… крепость Цереры? — Тамара переглядывается с парнями.
— Жадничать не советую, — предупреждаю я. — Пойдешь на Цереру в одиночку, Марс и Минерва ударят в спину.
— Ну, это понятно… — отмахивается она. — Церера что, близко?
— Близко, совсем рядом. А еще у них есть хлеб… — Окидываю критическим взглядом шкурки на поясах. — Очень неплохая добавка к дичи.
Предводительница Дианы в задумчивости переминается с ноги на ногу, но уже ясно, что победа за мной. Вкусная еда — отличный козырь, это надо запомнить.
— Значит, говоришь, удвоить армию?
31
Падение Мустанга
Я в походном облачении, весь в черном. Волосы, перевязанные шнурком из козьих жил, развеваются на ветру. Стальные наручи добыты в бою, легкая черненая кираса выдержит любой клинок, за исключением ионного или молекулярной бритвы. Сапоги испачканы грязью, на лице боевая раскраска из алых и черных полос. За спиной тесак, боевые ножи за поясом и за голенищами. На боку Квитуса красуются знаки со скрещенными костями и волчьими головами, нарисованные Лией, — девять одних и десять других. Кости — выведенный из строя противник, которого унесли санитары, волчья голова — плененный.