Алпамыш
Шрифт:
Над землей теперь гагарою парил!
Полюбуйся-ка, что за чубарый конь:
Видано ль, чтоб мог летать гагарой конь?!
У зиндана конь приветственно заржал,
Он зиндан семижды рысью обежал,
Заглянувши вглубь, Хакима увидал —
И, каким бывал, таким же снова стал,
Словно никаких он мук не испытал…
Алпамыш,
Вновь и вновь слова молитвы от твердит —
И с надеждой вверх из глубины глядит.
Над жерлом зиндана конь его стоит, —
Своего хвоста он ощущает рост:
Что ни миг, то все длиннее хвост, пышней, —
Вырастает ровне в сорок саженей!
Тут Чибар в зиндан свой погружает хвост.
Хвост Хаким увидел — и возликовал,—
Не напрасно он спасенья ожидал!
Сорокасаженным тем хвостом — свой стан
Алпамыш-батыр покрепче обмотал, —
Обвязавшись, крикнул он коню: «Тяни!
Ты моих надежд, мой конь, не обмани:
Вытянешь — заблещут снова счастья дни!..»
Байчибар надежд его не обманул:
Голову к земле, натужась, он пригнул,
На своем хвосте батыра потянул —
Вытянул! На вольный мир батыр взглянул.
Осмотрел он сбрую на коне, — вздохнул:
Видит, что порядка в конской сбруе нет, —
Истрепалась, ветхой стала за семь лет.
Алпамыш подпругу друга отвязал,
Очищать со сбруи пот и грязь он стал, —
Надо же коня в порядок привести.
Много всякой дряни завелось в шерсти, —
Стал ногтями шерсть усердно он скрести.
Нравится коню хозяина уход, —
Кротко он стоит и благодарно ржет…
А со стороны вершины Зиль сюда
Караван груженных камнем арб идет.
Много потрудясь и претерпев невзгод,
Арбакешей приближается народ.
Ехали-спешили, прибыли — глядят, —
Собственным глазам поверить не хотят, —
Думают: «Ужель мы все сошли с ума?»
Смотрят — на вершине лысого холма
Конь стоит, а рядом — человек
Издали заметно — грозный исполин.
Кто же он, такой могучий великан,
Коль не Алпамыш, покинувший зиндан?
Чьими же руками он освобожден?
Для чего же этот камень привезен?
Каждый арбакеш смертельно устрашен:
«Этот Алпамыш — не он ли тот дракон,
С Зиль-горы пришедший на Мурад-Тюбе?
Пропадай в степи и кони и арбы!»
Покидая все на произвол судьбы,
Арбакеши эти, все пятьсот, как есть,
Пешие бегут — приносят в город весть…
Амальдары шаху весть передают:
«Алпамыш сбежал из ямы! — говорят, —
С ним и конь его, тот самый! — говорят:
Есть тому полтыщи очевидцев, шах!
Поскорей изволь распорядиться, шах!»
Окружить столицу! — шах дает приказ.
Запереть границу! — шах дает приказ;
Войску снарядиться! — шах приказ дает;
Изловить узбека — и вернуть назад
Или — насмерть биться! — шах приказ дает…
Переполошив и взрослых и ребят,
По столице трубы медные трубят,
Шахские гонцы во все концы летят,
И, вооружась, отряду вслед отряд, —
Конники-сипахи по степям пылят.
Вся страна в тревоге. Алпамыш сбежал!
Те, которым шах семь лет тому назад
Раздавал баранов из узбекских стад,
В ужасе теперь друг другу говорят:
«Счастлив, кто таких не получал наград!»
Увидев приближающееся калмыцкое войско, Алпамыш взял оружие в руки, на коня сел — и, на врага идя, сказал такие слова:
— Счастье, надо мной воспари,
Голову мою озари,
Недруга во прах изотри!
Враг мой, шах калмыцкий, смотри —
Трона и венца не лишись!
Силою моей устрашен,
Ты уже рассудка лишен.
Всех своих наложниц и жен,
Враг мой, шах, смотри — не лишись!
Мы тебя, злодей, сокрушим,
Голову отсечь поспешим.