Альтернативная личность
Шрифт:
– Конечно, разве что за чужой спиной страха нет, – сказал незнакомец.
«Вот именно», – подумал Андрей. Нужно еще посмотреть, что это за герои такие. «Зря я так, – возразил себе Андрей. – Человека, справившегося со страхом, загнавшего в норку, вот его как раз и нужно назвать бесстрашным». Эх, кто его знает, кто его знает. Хорошо бы иметь желтый чемоданчик с леденцами от страха. Съел – и порядок. Кажется, что человек конечен, а страх бесконечен. Но нет человека и нет страха. Избавиться от него можно, избавившись от себя. Отделился и поплыл, а он там остался. Но ведь в реальности так не бывает? А самоубийство? Это другое… Страшно нести свою ношу. А бросить – грех. Сказано неси, вот и неси. Превозмогай. Кричать? Можно. Помогает. Только не
Незнакомец пошевелился, полез в карман. Протянул Андрею стеклянного зайца.
– Это мне? – спросил Андрей.
– Вам, – ответил незнакомец.
Оседлав ракету, заяц уносился в Новый год. Ежегодно. Как ритуал. «Трусишка зайка серенький под елочкой скакал…» Андрей повертел игрушку. Этот заяц был в его детстве. Да, это он: проволочная петелька, морковка в виде космической ракеты. Андрей спрятал зайца в ладони. Нет, здесь холодно.
– Иди-ка сюда, – Андрей опустил игрушку за пазуху. – Сиди и не высовывайся. Тут тепло.
– Не разобьется? – спросил незнакомец.
– Что вы! – сказал Андрей, и в этом момент за пазухой тонко хрустнуло.
– Разбил? – спросила тетя-броненосец из другой комнаты.
– Газбил, – признался Матвей.
Что же он скажет папе, когда папа поинтересуется, где заяц? Не нужно было его вешать, не нужно. Пусть бы так и лежал в ящичке. Но Матвей хотел подготовиться к приходу папы! И вот такая неудача. Быть может, зайца удастся как-то склеить? Стоит попробовать. Клей имеется, есть кисточки. И заяц будет в полном порядке. Главное – собрать все до единого осколочки. И ничего не упустить. Тетя-броненосец велела нести веник. И совок нести. Нет, эта работа тонкая: он соберет руками. На газетку. Так, хвостик, три больших осколка ракеты, один маленький, ушки, лапки. И петелька нашлась. А мелких осколков не так уж и много. Всего больших и маленьких… Три, восемь, двадцать две штучки. Не считая петельки. Даже если она потеряется, ничего страшного – можно новую сделать. А хоть бы из нитки. Здесь самое важное – стекло. Ведь бывают клееные вазы? В музее такие он видел. И ничего, стоят как новые. Тут важный момент, чтобы папа не пришел до того, как Матвей все закончит. А работа предстоит сложная. Кропотливая работа предстоит.
– Собрал? – спросила тетя-броненосец.
– Собгал, – ответил Матвей.
– Теперь в ведро.
Как же в ведро? А клеить? Нет, пока нужно спрятать, а когда тетя уснет, все хорошенько восстановить. Так, а куда спрятать? В стенной шкаф! К «Курочке Рябе». Тетя здесь не найдет. Замечательно.
– Выбросил? – бахнула сигнальная ракета.
– Выбгосил, – солгал Матвей.
Это самая чистая тетя на свете. То чистит, то гладит, то стирает. А потом моет, драит и скребет. И метет еще. Это не считая, что жарит и варит. «Сказочная тетя», – подумал Матвей. Ее бы дядя в жены для своего сына взял, есть такая сказка – где дядя покупал мусор за сливы. Пришел он в один город и принялся кричать, чтоб ему мусор несли. Все удивились, но понесли. А дядя им сливы и другие ягоды за мусор дает. По весу. Килограмм слив и других ягод за килограмм мусора. Некоторые мешками уносят. А тетя-броненосец меньше всех бы принесла – у нее мусора нет, в доме чисто. Две сливы ей дядя дал бы, только и всего. Но проникся бы ее чистотой и взял бы в жены для сына. Ведь это хитрость была: узнать, какая невеста самая чистюля. Чтоб у сына в доме чистота не переводилась.
«Готовится к сливам, – догадался Матвей. – Моет, жарит и скребет». Шум машины, плеск воды, запах стираного белья. А вечером пойдет с соседкой разговаривать. Про котят слушать. А вот они котята, солдатики зеленые. Каждый на подставке. Чтоб стоять удобно. Мяу. У каждого оружие в руках: автомат или винтовка. Нет, банки для них много будет. А вот кружка в самый раз. Все поместятся. Плеск-плеск – вода в кружке, «мяу-мяу» – солдатики. Несмышленые, слепые. Не спешите! – по очереди нужно. Первый – с пулеметом. Самый большой
Соня решила не расстраивать старушку. Пусть ничего не знает. Но и оставлять старушку наедине с фальшивым «чудом» тоже не хотелось. Соня придумала хороший ход: вторую, икону она допроявила до требуемого состояния, промыла и должным образом обработала закрепителем – теперь изображение изменяться не будет. Картинка получилась что надо. Яркая. Богородица, младенец – все на месте. Соня позвонила старушке и попросила принести потемневшую икону. Старушка некоторое время отказывалась – ведь это икона, все-таки – но потом все же согласилась и принесла. Соня пообещала старушке вернуть икону в ближайшее время – после специальной ритуальной процедуры, дескать.
Получив икону в требуемом виде, старушка прослезилась. Соня заверила, что никаких таких грехов за старушкой не водится, что икона потемнела совсем по другой – бытовой – причине, и что волноваться теперь не о чем. По какой бытовой причине потемнела икона, Соня уточнять не стала. Важно, что с этого дня она в полном порядке. Старушка уехала и пообещала Соне молиться за ее душу.
«Нужно будет рассказать Сергею Арнольдовичу, – решила Соня. – Ему будет интересно. И он, быть может, похвалит ее». Похвала Сергея Арнольдовича Соне была необходима. В конце концов, Сергей Арнольдович человек хороший, душевный. Разве что прячет себя. Не выказывает. Но Соня-то знает! Нет, нужно будет рассказать, нужно. А он и похвалит. Во всяком случает, не поругает.
Сергей Арнольдович позвонил в начале второго.
– Чем занята? – спросил Сергей Арнольдович, и Соня по голосу поняла, что пока о старушке и иконе говорить не следует.
– Бутерброд ем, – ответила Соня.
– С Жориком? – насторожился Сергей Арнольдович.
– Одна, – заверила Соня. – А вы трость забыли.
– Ничего… Ты вот что, – попросил Сергей Арнольдович, – в сейфе у меня папочки лежат. Скоросшиватели… Возьми-ка третью.
Соня принесла папку.
– МПГ 3, – прочла Соня в трубку.
– Хорошо… Где-то в самом начале имеется записка. Ты ее мне не читай, продиктуй имя и номер телефона.
– Здесь написано «Броненосец», это имя? – спросила Соня.
– Так, подожди, записываю. «Брон», дефис, «сец». И номер давай.
Соня продиктовала телефонный номер, попрощалась и повесила трубку. Похоже, Сергей Арнольдович сегодня уже не приедет. Соня мысленно пожелала ему успеха. Успех Сергею Арнольдовичу был необходим. Вообще, в любом деле он необходим, А в раскрытии преступления – чрезвычайно. Ведь любой нормальный человек этого хочет. Кроме ненормального. Преступника, конечно.
Сергей Арнольдович сейчас шел по следу. И год назад шел. Пять лет уже шел. Долго. Раскрытие для него было делом чести. Есть у них такая формулировка. И честь есть. А у чести – дело. Вот она эта телефонная книга. Три имени, вернее – одно. Три строчки. Две синие галочки в кружочке. И пустой кружочек. Сюда Сергей Арнольдович поставит галочку. И еще две галочки – в уме. Интересно, а если позвонить по пустому кружочку. Вдруг ответят. И скажут, что жива и здорова. А Сергей Арнольдович… Сергей Арнольдович одобрит эту самодеятельность? Вдруг, все-таки, скажет, что жива и здорова? Посмотрим. Нужно только набрать номер. «Марину Петровну, будьте добры», – попросит Соня. И Марина ответит. И Соня представится. И пожелает ей здоровья и долгих лет. Или скажет, что ошиблась номером. Но трубка молчит. Не берут. Только это не значит, что в кружочке должна быть галочка? Вовсе не значит.