Альтернативная личность
Шрифт:
– А что это у тебя дверь открыта? – Вошел Жорик. Как будто услышал ее мысли.
– Разве? – удивилась Соня.
– Уверяю.
– Не знаю, я заснула, – сказала Соня. – Тебя ждала.
– Мальчик сейчас мне на лестнице встретился. Сухарь грыз. – Жорик плюхнулся в кресло. – Сосредоточенный такой мальчик. С ранцем за спиной. Мишка, вроде. Поговорили. Выгляни в окно, увидишь, – предложил Жорик.
– Где? Никого нет, – сказала Соня, вглядываясь в неоновые витрины.
– Должен быть.
– Хорошо, по-вашему жизнь – это еще не душа… А что может означать формулировка «в следующей
– Мне она не нравится.
– Почему?
– Ее выдумали, чтоб облегчить себе существование. То есть уменьшить страдание. Это не есть хорошо. Я к ней не причастен, поэтому… Вы, наверное, и сами могли бы дать толкование.
– Но я не уверен, что оно будет верным.
– Оно и не будет. Я же сказал, формулировка неверна, что говорить о толковании?
– Попробую, все же.
– Попробуйте, – пожал плечами незнакомец, отвинтил крышку термоса, плеснул в стаканчик. – Хотите?
– Пока нет, спасибо, – отказался Андрей. – Итак, «в следующей жизни». «Следующее» подразумевает ряд. Так?
– Согласен, – кивнул незнакомец и хлебнул из стаканчика.
– Минимум две жизни. – Андрей показал два пальца. – Но почему их количеству не быть больше двух? Если имеется две, то я допускаю и бесконечное количество.
– Бесконечную кучу, – улыбнулся незнакомец.
– Бесконечный ряд, – поправил Андрей. – Заканчивается жизнь, душа переходит к новой. И так до бесконечности.
– А смысл? – спросил незнакомец.
– Развитие.
– Вы в это верите?
– Верю, – заявил Андрей.
– Если это бесконечный ряд, то назад – бесконечность, и вперед – бесконечность. Я правильно вас понял?
– Правильно, – согласился Андрей.
– Значит, на любой данный момент душа прошла бесконечное количество циклов приращения. Так?
– Так, – с сомнением сказал Андрей, начиная догадываться, куда клонит незнакомец.
– А раз так, то на любой данный момент она, душа то есть, должна иметь бесконечное развитие. Вы же сами сказали, что ее цель – развитие. Арифметически все верно. Можете возразить.
– Нечем.
– Тогда почему же ни ваша душа, ни души ваших знакомых не…
– Что вы хотите сказать? – остановил Андрей незнакомца. – Что они несовершенны?
– Именно это и хочу сказать.
– Не знаю, – сказал Андрей.
В рассуждениях незнакомца вроде все было правильно… Только не хотелось верить, что после смерти ничего нет. Страшно делалось. И не хотелось расставаться с душой. Получалось, что приход души – это баловство какое-то. Поманили и бросили. Привезли – отвезли. А для чего, ради чего? Не объяснили. Выпутывайся, как знаешь. И каждый раз все заново: пришла, наследила, ушла. И все кончилось. Пришла, наследила, ушла. И опять кончилось.
– А для чего она вообще нужна, – спросил Андрей, – по-вашему?
– Чтоб скучно не было, – рассмеялся незнакомец.
Тетя-броненосец могла бы не просыпаться вообще: бормотал телевизор, согревал плед. Что еще хорошему человеку нужно? Но захотелось чаю, во сне захотелось, и она проснулась. Увидела пакетик с заваркой и проснулась. Ноги – в тапки-зайцы – шлеп-шлеп, кресло – скрип-скрип, и – поплыла. А рука сама потянулась перекреститься. На портрет с сиренью и зубами, как у кролика. На лоб – на низ живота. Зевнула. На правое плечо… А где фотография?! Что ты будешь с ним делать! «Ты где?!» –
В телефонной книге всего один САБ. Сергей Арнольдович Берггольц. Редкое имя. Даже для Москвы. Но два телефонных номера. Один – тот, что у Сони в блокноте. Другой – здесь, в телефонной книге. Если звонить по первому, ответит Сергей Арнольдович. А по второму – ответит… Неизвестно кто ответит. Нужно будет рассказать Сергею Арнольдовичу, пусть посмеется. Коричневый камень, плита. Умер. Нет, сначала – родился. Суровое четверостишье, позолотой надпись: «От сослуживцев». Фотография сколота. Нужно будет рассказать. Соня нашла в книге нужную страницу. Вот он, номер. Трехзначное число, двух– и еще одно двух-. Семь. Потянулась к телефону. Тр-р, тр-р, и гудки. Который раз звонит. А там все молчат и молчат. Как воды в рот набрали. Или стесняются. Тогда этот – из блокнота. «Сергей Арнольдович, здравствуйте, вы в Москве?» Соскучилась. «Скоро буду». И вешает трубку. К Ярославскому, сказал, подъезжает.
А за окном неон полыхает. И в блинную: туда-сюда, туда-сюда. Есть хотят. А Соня ест мало – фигура у нее. А Жорик, тот вообще не ест. Говорит, ни к чему это. Поэтому, такой худой. Только кофе свой пьет. Бодрится. А она ему бутерброды – р-раз – в пакетик. Чтоб кушал. Ест, наверное. Не выбрасывает же. Все равно, худой. Двигается мало: все в машине да в машине. Мог бы и поправиться. Ничего, нарастет. И ленивый. Замрет и читает. Чужую мудрость копит. Откроет рот – аж смешно слушать. Как будто лектор на пенсии. Как будто тысяча ему лет и один год. Оттого такой сутулый. Даром, что косичка. Со спины скажешь, старик идет. Всю скорбь человечества на себе тащит. Не злой. Шутит только много. Смелый. Так и познакомились – когда он смелость свою проявил. Можно сказать, второе рождение дал.
Тонула она. Так испугалась, что даже кричать не могла. Дно ногами касалась. А потом боком и спиной легла. Вынес, на берег положил. «Что же вы, – говорит, – так неосторожно?» А чего неосторожно-то? Виновата она, что вода ледяная? Лето, а она ледяная. А народ вокруг ходит и посматривает так, с сожалением. Чего уставились? Спасать нужно. И повез ее на своей «копейке». Теперь ходит вот. А предложение не делает. Да ей и не нужно вовсе. Так, на ум пришло. Она даже у него дома не была. И на выставки не ходили. Одна ходит. А рисовать она любит. А он не любит и не умеет. Как он в своем университете все эти таблицы рисует? Ведь требуют. И ее не просит. Выкручивается.
Скоро уже, скоро Сергей Арнольдович приедет. И всю мощь строгости покажет. И он хороший. Дотошный больно. Любит, чтоб на столе порядок был. И в прихожке. И в голове, как в прихожке. А за окном опять темно. И люди в блинную: туда-сюда, шмыг-шмыг. Снег, дворник тележку протащил. Дребезжит. Жуля проснулась. И лает на Соню. Как будто никогда не видела. Испугалась? Не бойся. «Иди, иди на руки». А Жуля дрожит и не узнает Соню. Не бойся. «Нет здесь никого. И меня нет. Понравилась шутка? Кефир будешь?»