Альтернативная реальность
Шрифт:
Мы снова любили друг друга не менее страстно, чем в первый раз. Может, не столь поспешно и отчаянно, зато более чувственно и нежно...
Пропел петух, возвещая о том, что ночь любви миновала...
Улита подхватилась с постели. Накинула на разгоряченное тело нательную вышитую дорогими кружевами тонкую рубаху. Склонилась ко мне, испытующе заглянула в глаза, будто все еще сомневаясь, что все произошедшее не сон. Я же не мог оторвать восхищенного взора от упругих грудей, видневшихся в глубоком вырезе.
Поймав мой
– Вставай, Андрию. Накормлю тебя, заслужил.
Теперь пришла очередь краснеть мне. Вот уж не думал, что на такое способен. Одно слово - ведьма. Видать, этой ночью я "служил" ей исправно.
На столе появились: белый пшеничный хлеб, гречневая каша с куриной ножкой, сало, "глечык" со сметаной, огурцы и буряковый квас. По всему видать, что жила Улита не бедно.
– Не тебе мои доходы считать...
– нежданно фыркнула она.
"Вот мерзавка, еще и мысли читает".
– Да Бог с тобой, Улита. Я и не собирался вовсе...
– Они кровью... щедро кровью окроплены...
Какое-то время она молчала. Когда же заговорила, то губы дрожали, а на глаза навернулась слеза.
– ...Отец мой был писарем у полтавского полковника, а муж первым помощником... Заметил их гетьман наш - Иван Мазепа. Позвал к себе на службу. А волю его уважать нужно. В первом же походе и полегли... Не видела больше...
Улита, заглушая рыдания, закусила губу. Загнала скорбь глубоко в душу. Шморгула носом, смахнула слезинку.
– ...откупился червонцами. Передал через сотника. Уехала я из Полтавы. Выкупила тут землю, хату... Люди говорят, что я за деньги их со свету сжила... И ты туда же. Веришь? Веришь? Чего молчишь?
Казалось, она готова вцепиться мне в горло.
– Конечно же, не верю, Улита, - успокоил ее.
– Больше того, знаю...
– Оставайся, Андрию, денег хватит обоим.
Взяла меня за руку и вновь, как умела делать только она, пытливо заглянула в глаза.
Не представляю, что там увидела, но только отшатнулась, словно от оборотня.
– Прочь! Уходи! Нет, постой! Станет Овсий посылать к отаману... откажись... беда ждет... Ох Андрию!..
Она неожиданно бросилась мне на шею. Сквозь тонкую рубаху я ощутил ее трепещущее, пахнущее мускатным орехом тело. Подхватил на руки, пошатываясь от нахлынувшей страсти, понес обратно на полюбившуюся кровать...
* * *
– Слушай дурныку. Отнеси-ка ты борону Зозуле, - раздраженно наморщив нос и теребя, прокуренный ус, велел Овсий.
– Давненько вернуть божился. Баба только вчера отмыла. Самое время.
Взвалив сие орудие труда предков на плечи, вначале бодро зашагал в село. Три пуда не вес, но вот нести неудобно. Давит на плечи, нарушается равновесие. Шея саднит, щиплет от пота, попавшего в царапины. Отчаянно сражаясь с ней, брел по селу.
Не дойдя
Возле телеги, запряженной волами, происходили бурные события. Видать, Зозуля собирался свезти на "млын" несколько мешков пшеницы. С ним была дочь и "парубкы-наймиты".
Однако далеко им уехать не дали преградившие путь всадники. Двух из них я узнал сразу по надменным лицам, одежде, оружию. Это они "заставили" меня глотать пыль по дороге в Михайловку, сопровождали в церковь лихо крутившего ус пана Стоцкого. Теперь в их руках свистели плетки, гуляя по спинам безуспешно старавшихся увернуться "наймитов". Третий здоровенный рыжий детина, гогоча во всю глотку, пытался затянуть визжавшую Наталку на спину своего коня.
– Люди добрые! Что же это творится на Украине?! Средь белого дня! Дочку крадут!
– срывающимся голосом вопил Зозуля.
– Люди, помогите! Как татарская погань! Люди! Люди! Доню моя! Наталочко!
Но "люди" вмешиваться особо не спешили. Из "ридных хат не казалы носа".
По-звериному воя, из дома выскочила мать девушки - Мотря. Бросилась к дочери. Но один из всадников ловко пнув ногой, отбросил ее на землю.
Наконец пришла желанная подмога в виде жениха Петра. В его руках блеснула сабля. Но владел он ею, как оказалось, плохо. Первое же столкновение с профессионалом завершилось плачевно. Легко отбив неумелый выпад парня, казак, не желая убивать, плашмя ударил его саблей по голове. Брызнула кровь, и Петро как подкошенный упал.
Глядя на это я чувствовал, как закипает злость. Не могу сказать, что владею гипертрофированным чувством справедливости, но происходящее меня порядком разозлило.
Эти сволочи откровенно глумились над беззащитными людьми, к тому же, могли искалечить жизнь девушке.
Оглянувшись по сторонам и не найдя ничего лучшего, подхватил борону и, разогнавшись, с силой швырнул ее в гогочущих казаков.
Человеческий и конский вопли слились воедино, затем, перешли в хрип. Одного всадника я сбил на землю вместе с лошадью, другого вставшая на дыбы лошадь сбросила сама. Пока он, оглушенный, пытался подняться - я, не долго думая, ударил его ногой в голову.
Рыжий детина уже не гоготал. Лицо пунцовое, на шее вздулись жилы. Отпустив Наталку, выкатив глаза и хищно оскалив зубы, он широко размахнулся саблей. Уклонившись от удара и поймав руку на излете, я резко повернул и дернул. Раздался хруст, крик - грузное тело грохнулось наземь.
На этом стычка завершилась. Поле боя осталось за мной. Бегло подвел итоги - тот, в которого попал бороной, лежал бездыханным в луже своей и лошадиной крови, двое других - покалечены. Коня, пожалуй, придется добить. Вот его-то действительно жаль. Но теперь уже ничего не поделаешь.