Алые небеса Сеула
Шрифт:
Настроение резко повышается. Минуя лифт, направляюсь к лестнице – хочу размять ноги. Вприпрыжку спускаюсь на первый этаж, чувствуя приятное удовлетворение. Выскакиваю в холл, поглядывая на стойку ресепшена. Где же моя улыбчивая агасси [11] , у которой я хотел стрельнуть телефончик?
И вдруг тот самый охранник, что меньше часа назад стал жертвой моего феноменального актерского мастерства, орет во все горло:
– Эй, а ну, стоять, поганец! Инхо, вон он – тот, что прикинулся важным боссом! Держи его!
11
Агасси (???) –
Два мужика в форме срываются в мою сторону.
– Вот я тебе сейчас покажу! Начальнику охраны он пожалуется!
Эх… Попал так попал!
Окидываю рыщущим оком холл. Сталкиваясь взглядом с администраторшей, пытающейся привлечь мое внимание бурной жестикуляцией. Указывая пальцем на турникеты, она жмет на кнопку, те распахиваются.
– Быстрее, – одними губами шепчет «Чудо-женщина», и я, благодарно кивнув, быстроногим гепардом ныряю через проходную.
Отлично, фора в несколько секунд – все, что нужно!
Бегу на выход, минуя рамку металлоискателя. Пол мокрый. Чтобы ускориться, скольжу подошвой, теперь уже мысленно осыпая благодарностями черепаху-уборщика. Датчики движения стеклянных дверей реагируют без задержки. Выскакиваю на крыльцо, оглядываюсь. Охранники перелезают через предусмотрительно заблокированные администраторшей турникеты. Надо убираться – и как можно скорее!
Спускаюсь по ступенькам. Перепрыгиваю оградительный бордюр с высаженными цветами – петлять по дорожкам времени нет – и неожиданно замечаю американку, из-за которой, собственно, и случилась эта дичь. Девушка тоже видит меня, но пока еще не понимает, что стряслось: спокойно встает со скамьи, приветственно машет.
«Ага, какая приятная, черт подери, встреча!» – мысленно иронизирую я, устремляясь к причине сегодняшних проблем.
Вероятно, то, что моя туша весом в семьдесят пять килограммов не идет прогулочным шагом, а прет сломя голову, настораживает брюнетку. Она опасливо пятится, открывая рот, чтобы наверняка изречь очередную многословную тираду. Я же, оказываясь рядом, бросаю взгляд через плечо.
Вот ведь приставучие ублюдки! Карабкаются через ограждения, еще и шокеры достали!
– Не сейчас! – пресекаю любые попытки девушки заговорить, хватаю ее за руку и почти так же, как на переходе, грозно командую: – Бежим, нас раскрыли!
Девица не успевает опомниться, как мы уже мчимся на полных скоростях в сторону аллеи. Но на своих каблучищах она значительно замедляет темп, а значит, грозит окончить побег задержанием. А последнее не входит в мои планы. Поэтому я, в поисках укрытия, резко беру вправо, сворачивая за здание кафе. Стремительно обернувшись, ловлю потерявшую равновесие соучастницу и разворачиваюсь вместе с ней на девяносто градусов, прилипая к стене. Точнее, к зданию оказывается прижата девушка, вдавленная в кирпичную кладку моей грудью.
– Тсс! – Прикладываю к ее пухлым губам палец, застывая, вслушиваясь в шаркающие шаги охраны, рыщущей за углом.
Жду. Время тянется как резиновое. Тело напряжено. Мышцы гудят, готовые
Проходит минута, другая. Вроде бы все тихо, но двигаться не решаюсь: вдруг враг, как и мы, притаился?
Нет ничего страшнее разъяренного мужика за сорок, которому наступили на эго, и без того потрепанное скудным жалованием, ворчливой женой да неблагодарными отпрысками.
Поэтому, когда девица подо мной (или перед – тут с какой стороны посмотреть) начинает ерзать, явно намекая, что неплохо бы ее и отпустить, я угрожающе шикаю:
– Чоен’гхан! То есть – тихо…
Американка негодующе щурится, но благо не перечит.
Некоторое время спустя, полностью убедившись, что охрана сдалась, резко отнимаю руки от женских предплечий и, развернув раскрытые ладони в жесте «без рук», отступаю. Девушка, почуяв «зеленый свет», тотчас начинает болтать. Что-то про туфли и незапланированный бег с препятствиями, я не вслушиваюсь, мысленно по-прежнему сконцентрированный на потенциальной угрозе.
– Да твою мать! – внезапно чертыхается американка, вынуждая меня таки обратить на нее внимание. Ругается и правда как программист.
Насмешливо гляжу на девушку, но мигом сникаю: кажется, она подвернула лодыжку. Ну в самом деле, что за день?..
Девица тем временем подхрамывает ближе, снимает пиджак, протягивает вещь мне, без умолку молотя языком. И я бы вполне мог счесть подобное поведение милым, не скачи она точно одноногий кузнечик. Поэтому все, что янки говорит, пролетает мимо ушей, ведь в голове прокручивается поисковый запрос ближайшей больницы.
В реальность возвращаюсь лишь в ту секунду, когда вижу женскую спину. Похоже, американка сказала все, что хотела, и теперь намеревается уйти. Однако я не могу ее отпустить, совесть не позволяет, и, зажмурившись, мысленно отсылая своему благородству парочку нецензурных благодарностей, ловлю тонкое запястье, на сей раз совсем не грубо, а бережно.
– Погоди…
Мэри? Да, вроде бы Мэри – оборачивается.
– Куда ты собралась с такой лапой? Даже если можешь идти сейчас, через полчаса она разбухнет, будто пчелами покусанная. Нужно срочно наложить холодный компресс и зафиксировать. Если, конечно, не собираешься искать квартиру, сидя в инвалидном кресле. – Хм, получается, что некую часть болтовни девчонки я уловил. – Давай, здесь недалеко, – безапелляционно добавляю, надевая пиджак, чтобы не мешался.
«Заблудшая» открывает рот в попытке ответить. Но, если честно, мне плевать, что она хочет сказать – выразить протест, снова поблагодарить, не важно. Я уже все решил.
– Возражения не принимаются, – продолжаю суровым тоном и многозначительно смотрю на девичью лодыжку.
М-да… На своих двоих ей не добраться, а если попробует, к тому моменту, как окажется у травматолога, нога превратится в рисовый пудинг.
Более не тратя понапрасну слов, уверенно шагаю к потерпевшей и подхватываю ее на руки. Легкая. А со стороны выглядит взбитой. По крайней мере, на фоне корейских девушек. Всю дорогу до проезжей части американка что-то лепечет (как обычно), но я игнорирую – и снова, как обычно.