Алые небеса Сеула
Шрифт:
– Пятый этаж, номер пятьсот шестнадцать. Но сначала отметьтесь у администратора, юноша. Если решите заночевать, надо доплатить.
– О нет, вы неправильно поняли, мне только лекарства отдать! – уязвленно заверяю я и, учтиво склонив голову, отправляюсь регистрироваться на ресепшен как гость постояльца. Ли Соджин, а ты засветился вне корпорации…
Через некоторое время оказываюсь на нужном этаже. Быстро нахожу дверь с заветным номером, но оповещать о визите не спешу, замираю, сверлю цифры отсутствующим взглядом. Чувствую себя до
Деревянное полотно распахивается почти сразу, не успеваю и моргнуть. Ну и скорость! И это у девушки с поврежденной… Мысль резко обрывается, поскольку моим глазам открывается весьма неоднозначная картина: полуголая Мэри, мокрая, замотанная в полотенце, которое еле-еле прикрывает ее длинные ноги.
Поперек горла встает ком. Зацепившись за кадык, перекрывает поток кислорода. К лицу приливает кровь. Прошу заметить, от удушья, а вовсе не из-за иностранки! Можно подумать, я голых девушек никогда не видел… Тоже мне – сенсация! Это ноги!
Всего лишь стройные, длинные ноги, покрытые водяными жемчужинками… Стоп! О чем я? Точно! Ничего особенного! Пф…
Ага, как же, кому ты врешь, Соджин?!
Мэри, кстати, выглядит не менее удивленной. Зависнув, как старый XP, она растерянно хлопает влажными ресницами, вытаращив на меня огромные глазища. И в мозгу простреливает мерзопакостное предположение: она ждет кого-то еще? Другого? В таком-то виде?! Поэтому потрясена?
ДА ЛАДНО! Серьезно? Без пяти минут в Корее, где не в состоянии даже кофе без онлайн-переводчика заказать, и вот на тебе…
А может, она прилетела в Сеул не одна? Что, если…
– При-вет, – по слогам протягивает девушка, отвиснув первой, чем вынуждает меня отвлечься от размышлений. – Неожиданно.
Я туго сглатываю, пытаясь подавить непонятно откуда взявшуюся злость. Неожиданно, значит?
А по мне, и впрямь неожиданно!
– Зайдешь? – тем временем предлагает она.
Ага, щас, разбежался! Бери лекарства и проваливай…
То есть я – проваливай, э-э-э… вали отсюда… Короче, хватит с меня!
Молча протягиваю пакеты через порог, намереваясь уйти сразу же после того, как американка их заберет. Понятия не имею, отчего меня бесит сложившаяся ситуация, но факт остается фактом. Мэри что-то миленько лопочет, искренне радуясь подношениям. Ее непосредственность раздражает, никак не могу понять – она дура, безнадежная простушка или… Ащщ, пофиг! Сейчас совершенно бессмысленно искать логику, как в поступках иностранки, так и в моих реакциях, поскольку из-за капель, неторопливо стекающих по женским ключицам, не могу мыслить рационально.
– Обожаю тебя! – внезапно взвизгивает янки.
Я неодобрительно хмурюсь. Однозначно у американской бестии не все дома!
Соджин, долг выполнен, пора валить. Но едва я
Негодующе выдыхаю и вхожу в номер, бесцеремонно отбирая у хромой еду и лекарства.
– Спасибо, – как ни в чем не бывало мурлычет она, и мои глаза закатываются до затылка, слава Будде, я стою к девушке спиной. – Ты располагайся пока, а я переоденусь, хорошо?
О! Наконец-то доперло, что красоваться перед малознакомым парнем в одном полотенце, даже если тот оказывает тебе помощь, не самая блестящая идея! Вдруг я маньяк?.. Согласно статистике, самые изощренные психопаты в обычной жизни – образцовые мужья, отцы, бойфренды.
Девушка исчезает в ванной, но я не успеваю перевести дух: позади раздается предупредительный стук в дверь. Резко оборачиваюсь с глупым выражением лица, будто меня вот-вот поймают с поличным на месте преступления.
В номер заходит горничная с махровым нечто в руках.
– Прошу прощения, господин, халат, который вы просили.
В моей голове проскальзывает тень осознания. Вот почему Мэри открыла в неглиже!
– Где оставить? – невозмутимо интересуется женщина.
Я растерянно пожимаю плечами, кидая вопросительный взгляд на кровать. Сотрудница понимающе кивает, аккуратно укладывает халат на матрац и молча удаляется. Может, и мне стоит сигануть за ней в коридор? Навыдумывал с три короба! Эх… И чтобы до конца осмыслить недоразумение, приступаю к разбору пакетов: монотонное дело лучше всего помогает перезапустить мозг.
Хоук возвращается минут через пять. К этому моменту на столике возле окна, из которого открывается чудесный вид на башню Намсан, янки ждет чаджанмён и открытые контейнеры с овощами. Лапша немного разбухла, что не должно отразиться на вкусе.
– Класс, что это? – выглядывая из-за моего плеча, интересуется хозяйка номера, напоминая любопытного дошкольника в лавке чудес.
Скольжу взглядом по миниатюрной фигуре: лучше, чем полотенце. Однако разница не особо велика – шорты на туристке, что трусы, и даже худи положение не спасает! Впрочем, чего я опять нервничаю? Девушка мне чужая, ни сестра, ни подруга, никто! А я веду себя так, будто взаправду ее опекун. И вообще, мне пора!
– Лапша со свининой и соусом из черных бобов, – отвечаю развернуто, но сухо, решив, что название американке все равно ничего не прояснит. – Садись, ешь. В бумажном пакете – лекарства по рецепту. – Но в поле моего зрения попадает отекшая лодыжка, перемотанная намокшим эластичным бинтом, и проклятое чувство ответственности начинает барахтаться в груди и мерзко скрести по ребрам.
Ким Соджин, да тебе в благотворительный фонд нужно устраиваться, а не в «Пак-Индастриал»!
Мэри между тем тянется за лапшой, на поедание которой потратит не меньше пятнадцати минут, а палочками и вовсе тридцать.