Алый камень
Шрифт:
— Мало. — Я в печали склоняю голову вперед. Я провожу пальцами по ее длинным локонам, готовый протестовать.
— Как. Долго? — Она освобождает мой член, вставая на колени.
Гребаный ад!
— Две минуты, — стону я.
Она проводит языком по твердой вене, затем обводит головку, в ее глазах сверкают лукавые намерения.
— Мне нужна только одна.
— ЧЕЕЕЕРТ…. — Я хватаюсь одной рукой за стену рядом со мной, а другой рукой сжимаю в кулак ее волосы, пока она в очередной раз доказывает: «НИКАКОГО. РВОТНОГО. РЕФЛЕКСА»
***
Три
Вместо этого я обратился к своей первой любви - музыке. Мой старый менеджер однажды сказал мне, что в музыкальной индустрии нет ничего более волшебного, чем разбитое сердце. Поэтому я писал, писал и писал. Через тринадцать песен я почувствовал себя намного лучше. Я собрал свои вещи и поехал обратно в Саванну, чтобы забрать девушку.
Я ждал неделю, чтобы попросить ее выйти за меня замуж, не спрашивая разрешения Оскара. Просить его казалось плохим предзнаменованием. Она указала на мою гитару и потрепанные стопки бумаги с нацарапанными текстами всех моих песен и сказала: «Я хочу выйти замуж за рок-звезду. И когда ты станешь рок-звездой, я выйду за тебя замуж.
Семь месяцев спустя я подписал контракт на запись и получил свое долгожданное «да» от Скарлет.
Моя жена победила рак. Она мой герой, мой друг, моя возлюбленная. Скарлет - причина, по которой я живу своей мечтой. Я киваю команде, пока иду к сцене с гитарой в одной руке и ее рукой в другой. Мы останавливаемся у подножия лестницы за кулисами, оба ухмыляемся под громовой рев восемнадцати тысячной толпы фанатов, скандирующих мое имя.
— Расскажи мне историю, Тео. — Она говорит то же самое перед каждым концертом.
Я целую ее долго и крепко, пока не понимаю, что она задыхается.
— Я спою тебе песню, Скарлет.
— Пусть это будет песня о любви. — Она отпускает мою руку.
Я делаю несколько шагов по направлению к сцене. Адреналин начинает бурлить в моих венах.
— Это твоя песня. Они все твои. — Я подмигиваю и занимаю свое место в центре сцены Мэдисон Сквер Гарден. Сегодня вечером я исполню все песни с моего дебютного альбома «Песни Скарлет».
Скарлет
Два года спустя.
Меня зовут Скарлет Рид. Мне нравится считать вдохи, наблюдать за разнообразием человеческой жизни и быть свидетелем чудес. О... и я замужем за рок-звездой.
— Дай угадаю... ты думала, что не сможешь забеременеть? — Мэри, наш агент по усыновлению, смотрит поверх оправы своих очков для чтения, нацеливаясь на мой бугорок. Тео подписывает бумаги об усыновлении, затем передает мне ручку.
— Как ты догадалась? — я положила руку на ногу Тео. Шесть месяцев назад я боялась худшего - что мой рак вернулся. После похода к врачу мы обнаружили, что у меня нет рака, а мое бесплодие из-за эндометриоза
— Я вижу это постоянно, дорогая. Годы неудачных попыток приводят к усыновлению. А потом... бум! Как только ты перестаешь пытаться, это происходит. Большинство не идут на усыновление, когда это случается.
Я пожимаю плечами, кладу ручку на бумагу после подписи.
— Мы были приемными родителями Майи в течение года. Она уже член семьи. — Я улыбаюсь.
Два года назад Майя потеряла обоих родителей и старшего брата из-за разборок криминального мира Чикаго. Ее ближайшая родственница – бабушка, здесь, в Нэшвилле. В прошлом году у бабушки случился сердечный приступ, и ее перевели в дом престарелых. Майя была передана в приемную семью.
Тео познакомился с ней в рамках школьной программы музыкального просвещения вскоре после смерти ее родителей. В свои семь лет она просто удивительна. Тео называет ее музыкальным вундеркиндом. Хотя, я думаю, он влюбился в ее улыбку еще до того, как она сыграла хоть одну ноту. Он сказал, что у нее есть маленькая ямочка на правой щеке, когда она улыбается очень широко, прямо как у меня. У меня нет ямочки. Мы согласились не соглашаться.
— Ну, она счастливая девочка. Часто чернокожие дети-подростки могут провести всю свою юность в приемных семьях, пока им не исполнится восемнадцать.
Когда все решено, мы благодарим Мэри и спешим к машине. Занятия Майи закончатся через час, а это значит, что нам нужно успеть сделать свои взрослые дела до ее возвращения домой.
— Не превышай скорость.
Тео бросает на меня косой взгляд.
— Я и не превышаю.
— Ты превысил скорость на десять миль в час.
Он возвращает взгляд на дорогу.
— Если хочешь знать, я превысил на пятнадцать.
Я смеюсь.
— Мы сейчас говорим не о превышении скорости, верно?
— Он сказал четыре дня, а получилось больше двух недель.
Я закатываю глаза. Хотя Оскар и отпустил Нелли без единого виноватого взгляда в нашу сторону, Тео не забыл, что я собиралась позволить Нелли избежать наказания за убийство, чтобы у Оскара был шанс на любовь и счастье. Тео утверждает, что понимает, почему я это сделала, но я не думаю, что он когда-либо понимал, как кто-то мог влюбиться в Нелли. У него никогда не было возможности увидеть ее, с другой стороны.
— Он навещает нас два или три раза в год.
— Слишком часто, — ворчит он.
Пятнадцать дней. Пятнадцать дней без секса.
Когда мы въезжаем на нашу частную территорию, я улыбаюсь Тору, нашему отставному чистокровному скакуну, и Куин, нашей козе, которые пасутся у сарая. Наш двухэтажный дом на окраине Нэшвилла не является оригиналом Теодора Рида. Это дом тридцатилетней давности, в который он вносит свой вклад по одной комнате за раз. Он нуждается в любви и перестройке - я нуждалась в любви и перестройке. Я - его величайший шедевр. Я вижу это в его глазах. Я слышу это в словах песни, которые он поет.