Алый закат в Лейкхерсте
Шрифт:
– Нам нравится ваш призыв. Его мог придумать исключительно умнейший и мудрейший из людей, – сказал главный индеец и учтиво поклонился Анархисту, прижав руку к груди. – Прими нас в свою компанию, почтеннейший, и будь нашим вождем!
Кому из живущих во Вселенной разумных существ слышать лесть и похвалу было бы не сладостной песней? Человек слаб. Тщеславие и претензия на власть затмили все скептические мысли. Главный идеолог штата растаял.
– Ты хороший человек, – ответил Анархист. – Единомышленники и соратники нужны завсегда, присоединяйтесь, братья! Как тебя зовут?
– Горячий Ветер, мудрейший, – ответил индеец.
– Зови
Горячий Ветер махнул рукой кому-то там позади толпы, и в спускающихся на город сумерках Анархист увидел, как с четырех сторон на площадь стали прибывать вновь обращенные в его веру братья индейцы. Они подняли факелы вверх и прокричали: «Анархия – мать порядка!»
– Ваше слово, вождь, – склонился Горячий Ветер в почтительном поклоне.
– Отныне граждане Марса обязаны чтить анархические принципы и неукоснительно соблюдать свободу слова и желаний! Кто-то спрашивал о порядке? Верно, давайте для начала дружно нейтрализуем старых законников! Приказываю арестовать и посадить в тюрьму Судью, Шерифа, Ученого и Революционера.
– А с Губернатором что делать, он тоже ведь законная власть?
Анархист задумался: «Этот шельма еще тот пройдоха, и карточный долг не отдал. Опять же, конкурентов, рвущихся к власти, лучше от нее отлучить загодя».
– Долой всех губернаторов, никакой государственной власти! Арестовать субчика, как и всех названных! Мы – анархисты!
Индейские отряды принялись старательно исполнять приказ Анархиста. Судью и Шерифа посадили под домашний арест. Губернатора, по совместительству взяточника и бандита, вежливо сопроводили в камеру предварительного заключения. Революционера нашли дома, вручили «важный пакет» и вертолетом отправили к Генералу на военную базу (понимающий в делах революции человек всегда пригодится).
Далее под покровом ночи индейцы действовали быстро и оперативно, тихо изъяли активистов-крикунов и предложили коечку в неврологии. С бандитской шайкой повозились, кто сопротивлялся, в того стреляли тепловыми ружьями, отключая сознание. Сдавшихся повязали, но всех отправили в казематы до суда и следствия.
– Мутантов куда? – спросил шепотом один рядовой у командира отряда.
– А бес его знает, в зоопарк! – вот Ученого найдем, он разберется, можно ли этим приматам открытый огонь доверять? Ишь ты, факелов притаранили сколь!
– Горячий Ветер, с Анархистом что делать?
– Не глуп. Пригласим вождем индейцев на Землю. Сделаем из него доку по работе с диверсантами. Будем анархистов забрасывать врагам.
– Дело говоришь!
Когда приехал Петря с детьми, папа и мама были дома. Увидев Рэя, папа долго искал витамин «Эр».
– Кто запустил «Эволюцию»?
– Я хотел поиграть, – оправдывался малыш.
– Левыч, не шуми на ребенка, ну поиграл-то и всего, – вступились женщины: мама, тетя Марта и девочка Вика.
– Это не игра, – завизжал фальцетом папа, хватаясь обеими руками за голову.
– Как так? – удивился дядя Петря. – А что же оно такое?
– Это Синтезатор Реальности, нашей марсианской. При последнем моделировании я включил его на полную мощность. Когда же снял питание, забыл сбросить настройки. А этот неслух запустил «Эволюцию», и… организовал вооруженный переворот в Меркуре! И вообще, где ты взял это дурацкое слово «анархист»? – он повернулся к Рэю.
Мальчик сбегал за Марсианской азбукой, открыл ее:
– А. А-аа. Ана.
– Ну, конечно же, – обрадовался дядя Петря. – Анархист – вождь индейцев!
Дом содрогнулся, раздался приглушенный грохот. Взрослые и дети кинулись к окнам. Космический корабль стартовал с Марса, увозя на Землю Анархиста, нового вождя индейцев.
Вольный каменщик
«Что в имени тебе моём?..»
Нижний Египет, Мемфис, Пирамида Хуфу
Пламя плясало, извивалось и насмехалось красными глазами и жёлтыми телами горячих бесноватых созданий. Огненные языки, укрощённые в спокойном мерцании настенных факелов, дрожали от малейшего колебания воздуха, отбрасывая нечёткие тени на каменную кладку подземелья. Серо-зеленоватый замшелый камень стен, пропитанный грунтовыми водами, имел запах болотной сырости. Подземный тоннель, которым они шли, соединялся с другими переходами множеством мелких коридоров с потайными нишами и уже зазеленевшими бронзовыми дверями и выводил к главной розовой зале с высокими сводчатыми мраморными потолками. Узорчатую лазоревую плитку пола, стен и колонн украшали дорогие финикийские ковры, пурпурный заморский бархат и шкуры северных животных с длинным жёстким мехом. Кованая фигурная медная решётка прикрывала искусно сложенный камин с зажжённым огнем. Прямоугольный эбеновый стол стоял посередине залы и ломился от яств. Длинные лавки из красного дерева, покрытые шкурами, располагались вокруг стола и вдоль стен. На шкурах и коврах, подвешенных на стенах, красовалось холодное оружие – мечи, сабли, кинжалы, копья и дротики, изготовленные лучшими мастерами всех времен и народов из серебра, железа и различных сплавов. Серебряные и золотые чаши, кубки, блюда и высокие фарфоровые напольные вазы с красными розами дополняли богатое убранство помещения.
Тайная вечеря, спешно собранная жрецами города Мемфиса в центральной торжественной зале пирамиды Хэйе Фэй’у, – что означает Высшего на Небесах или попросту Хуфу, как говорили простые горожане – была в самом разгаре. Резное кресло из красного дерева с высокой фигурной спинкой стояло на верхней ступеньке близ камина. К горящему камину молодые жрецы подвели юношу крепкого телосложения с синей шёлковой повязкой на глазах и усадили в это кресло. Сильные мускулистые руки новенького лежали на подлокотниках, и его крупные кисти с толстыми пальцами крепко сжимали набалдашники, вытесанные в обличье косматых львиных голов. Запястья рук сжимались прочной тисовой веревкой, примотанной к подлокотникам. Из одежды на приведённом была только набедренная повязка и сандалии. Он шумно вдохнул. В помещении было жарко и сыро. Жаркий влажный воздух обволакивал загорелое тело. Струйки пота стекали по блестящей спине между лопаток и достигали поясницы.
Помощник старшего жреца сорвал повязку с глаз пленника.
Приведённый вздрогнул, втянул дымный от факельного огня терпкий воздух и чуть не задохнулся. Откашлявшись, он сощурился, привыкая к освещению и бросая исподлобья в залу огненно-горячие взгляды.
– Как твоё имя? – спросил старший жрец, лицо которого скрывалось в тени, но крупные черты говорившего угадывались.
– Не помню, – хрипло ответил пленник.
Последовал резкий свист, и короткий удар жёсткого хлыста больно ожег лодыжки ног.