Амальгама миров
Шрифт:
Не давала покоя и мысль об осколках. Неужели здесь ничего не удастся найти? Пока я беспомощно лежал в постели, у меня окрепло решение тряхнуть как следует Гришу, чтобы он наконец сдержал свое обещание и показал нам место, где есть похожие стекла. Не исключен, правда, был и такой вариант, что наш хозяин просто прихвастнул и сейчас всячески оттягивает неприятный для себя момент.
Но оказывается у Гриши был свой собственный план.
Долгие вечерние разговоры о жизни в "нашей" галактике постепенно уступили место сначала
– Вы сами посудите, мужики, - откровенничал Гриша, хлопоча у электрической плитки, - ну где вы найдете более типичного представителя. К тому же, у меня родни нет, опять же на работе не хватятся. Пусть себе строят коммунизм хоть еще тыщу лет, а я при жизни хочу на него посмотреть.
– Мы никого с собой не берем, - пытался возражать Овид.
– Нам это запрещено. Мы и контакт-то устанавливать не уполномочены. Произошла случайность, нам за нее еще знаете как влететь может.
– А я спрячусь, - с горячностью юнги убеждал нас Гриша.
– Меня и не найдет никто. А уж когда полетим, тогда и выйду. Не обратно же тогда поворачивать.
– Будет лишний вес и вас сразу обнаружат, - пугал я.
– А если обнаружат в полете, то сразу - бац!
– усыпительным, и в реактор.
– Неужели, братцы, вы меня не спасете, - непреклонно гнул свое Гриша.
– Я же вас здесь выручил.
Против этих аргументов возражать было трудно, и я стыдливо отводил глаза.
Осколки стали для Гриши козырной картой, которую он приберег на самый крайний случай. На нашу очередную просьбу показать заветное место, он, немного посомневавшись, так и бухнул:
– Возьмете с собой - помогу.
Нам ничего не оставалось делать, как, краснея от вранья, согласиться прихватить Гришу с собой.
– Вот это дело, - обрадовался он.
– Вот это уважили. Сейчас выпьем по последней за счастливое будущее, и все. После этого навсегда в завязке.
За осколками договорились идти на следующий день, благо и температура у меня стала почти нормальная.
На все расспросы, далеко ли нам ехать и, собственно, куда, Гриша только загадочно улыбался, но потом не выдержал и сказал, что в парк культуры и отдыха.
– Это еще зачем?
– Там у меня кореш работает в одном замечательном месте. В павильоне кривых зеркал.
Я охнул от разочарования. Всю неделю этот тип водил нас за нос только для того, чтобы притащить потом в дешевый аттракцион. Что я этих кривых зеркал дома не видел?
– Ты подожди, не горячись, - успокаивал Овид.
– Может быть, там действительно...
– Не поеду, - разозлился я.
– Аферист проклятый.
Гриша так растерялся, что у него затряслись руки, и мне неожиданно стало его жалко.
– Ладно, чего уж, - смирился я с неизбежным.
– Веди, Сусанин.
В
Скучно крутилась разноцветная карусель, да скрипели облупившиеся качели. Солнце пробивалось сквозь листву деревьев и пятнало дорожку теплыми кляксами. Гриша напрямик через газон повел нас к маленькому фанерному домику с невзрачной вывеской "Кривые зеркала".
– Сейчас ухохочемся, - предрекал я, замыкая процессию.
– Сейчас животики надорвем.
Молодой длинноволосый человек, сидящий у входа в павильон на табурете, никак не походил на Гришиного товарища хотя бы по возрасту, но тем не менее радушно приветствовал нашего проводника. Оценивающе оглядев нас троих, он скрылся в павильоне и через минуту вернулся со стаканом.
– Нет-нет, - замахал на него руками Гриша.
– Мы по делу.
– По делу, - сразу стал скучным владелец зеркал.
– Вот ведь не везет, вчера был рубль, сегодня - нету. И в аттракцион не идет никто, а у меня левых билетов навалом.
– Так вот мы, посетители, - обнадежил его Гриша.
– Давай, показывай.
– Вы это серьезно, - юноша запустил пятерню в сальные волосы.
– Не разыгрываете?
Я обреченно стоял в стороне, всем видом давая понять, как мне неинтересна эта комедия.
– Подождите, - юноша вновь скрылся в павильоне и продолжал говорить уже изнутри.
– Мы тут посидели вчера с приятелями, прибраться нужно.
На улице было слышно, как он гремит пустыми бутылками и что-то передвигает.
Я подошел ближе к входу. Гриша вполголоса увещевал Овида, что все будет в порядке, пусть он не сомневается. Слушать весь этот бред я не хотел и устало присел на освободившийся табурет.
– Ну что, удобно?
– внезапно раздался знакомый скрипучий голос.
Я вскочил, схватил табурет и поднял его.
– Поставь на место, - тихо приказал Хома.
– Истерики нам только не хватало.
– Хома, как ты здесь очутился? И что за вид!
Табурет выглядел, как новенький. Кто-то его мастерски отремонтировал и покрасил.
– Да уж нашлись добрые люди. Там, в столярке, и отремонтировали. А сюда я позже сбежал.
– Почему именно сюда?
– Не мог же я бродить по всему городу и разыскивать вас. А сюда вы бы все равно пришли. Где еще столько неправильных стекол, как не здесь?
Я так обрадовался, найдя Хому, и так увлекся разговором, что совершенно забыл о Грише, и только теперь, обернувшись, увидел, какое впечатление произвел на него говорящий табурет. Гриша стоял, нелепо разведя руки, и с ужасом смотрел на нас.
Выручил, как всегда, Овид.
– Это наш робот, - внушительно сказал он.
– Разведчик, замаскированный под земной предмет. Никому ни слова.
Гриша мужественно кивнул.
– Ты здесь давно?
– спросил я у Хомы.
– Почти неделю. И не напрасно. В павильоне есть осколок зеркала.