Амальгама
Шрифт:
Сергей с Иваном, еще не успевшие отдышаться после героического марш-броска от станции метро «Университет», кивнули.
– На этой лестнице снимали одну из известных сцен фильма «Офицеры», – как всегда улыбаясь в усы, произнес Александр Валентинович. – А изображала она лестницу Генерального штаба.
– Ну, что же мы стоим, пройдемте, пройдемте, дорогие товарищи! – засуетился Четвериков.
Рудольф Михайлович потянул на себя массивную дверь за огромную бронзовую ручку с шишечками и махнул рукой Александру Валентиновичу, Сергею и Ивану, приглашая за собой. Внутри было тепло и пустынно. Все четверо
– Вы, дорогие товарищи, не бойтесь, я вас из наших подземелий обратно на свет божий выведу!
С этими словами они подошли к большой двухметровой двери, на которой виднелись занесенные вековой пылью массивные выпуклые буквы: «Лаборатория». Профессор Четвериков позвенел ключами, покряхтел над замком, и дверь открылась.
Перед глазами наших друзей оказались длинные ряды высоких шкафов, запыленные полки которых были заставлены тысячами реторт, пробирок, змеевиков и колб самых разнообразных размеров – от очень маленьких до совершенно гигантских. А еще вокруг были зеркала, много зеркал. Они стояли в шкафах, висели на стенах, лежали на горизонтальных поверхностях, стояли по десять – пятнадцать штук, прислоненные к стенам, как картины в мастерской художника. В центре находился огромного размера стол, на котором нашлось место не только многочисленным приборам, но и двум раковинам с кранами. Одна из раковин была, видимо, забита и поэтому наполовину заполнена темного цвета водой. В центре стола лежал венецианский манускрипт. Место вокруг манускрипта было тщательно расчищено за счет передвижения разнообразного хлама на столе от центра к краям.
– Ну, что я вам могу сказать, дорогие товарищи – Четвериков осторожно взял в руки древний пергамент. – Даже если это – подделка, то это – гениальная подделка! Никогда ничего подобного не видел. Здесь записаны основные рецепты создания знаменитых венецианских амальгам для последующего изготовления инфозеркал.
– Каких зеркал? – переспросил Иван.
– Инфозеркал. Это такие зеркала, которые способны передавать информацию. На самом деле любое зеркало – это в определенном виде передатчик информации. Просто очень слабый. А здесь собраны рецепты, как можно делать зеркала с тем или иным эффектом, усиленным в десятки тысяч раз.
– И что, вы можете такое зеркало благодаря этим рецептам изготовить? – каким-то замирающим шепотом спросил Александр Валентинович.
– Ну, дорогие товарищи, сейчас нет, конечно. Тут не меньше года понадобится, чтобы все расшифровать. Да и ингредиенты, знаете ли, какие-то совершенно невероятные, их еще поискать надо. Крупные бриллианты, яд редких рептилий или, например, кровь от первой менструации девственницы. Где такие материалы выписывать, ума не приложу. – Четвериков засмеялся мелким дробным смехом, потирая маленькие ладошки. – Но в будущем – знаете, вполне возможно попробовать.
– А какие бывают эффекты у зеркал? – спросил
– Ну, например, состояние здоровья. Разве с вами не бывает такого: смотришься в одно зеркало и чувствуешь себя почему-то как-то плохо, а смотришься в другое зеркало и чувствуешь себя хорошо?
– Но ведь мы в наше время живем и не смотримся в древние венецианские зеркала, – промолвил Иван.
– А какая разница? – живо отреагировал Рудольф Михайлович. – Поймите, в венецианских зеркалах просто мощь в десятки тысяч раз больше, но обычные зеркала работают точно по такому же принципу. Просто амальгама для них готовится в заводских условиях, на конвейере и как бог на душу положит. Именно поэтому зеркала такие разные по своему воздействию. Да никто это воздействие, собственно, и не изучает. Да и воздействие это – очень слабое. А, кроме того, вообще любое воздействие зеркала с течением времени угасает.
– То есть в старые зеркала можно смотреться безбоязненно, – подытожил Иван.
– Это смотря в какие, – задумчиво хмыкнул профессор. – Я бы не советовал.
– Послушайте, но вы же – ученый человек, профессор, неужели вы сами в это все верите? – на всякий случай попробовал как-то спровоцировать Четверикова Сергей.
– А вы, молодой человек, возьмите вон то зеркало и взгляните в него, будьте добры. – Четвериков медленно поднял крючковатый указательный палец и так же медленно направил его на полку одного из шкафов, которая не была закрыта стеклом. Там лежало небольшого размера обыкновенное зеркало.
Сергей подошел к полке, взял зеркало, взглянул в него и вдруг почувствовал сильную головную боль.
– Ага, головка-то бо-бо, – ехидненько засмеялся профессор.
– И что же теперь ему так с больной головой всегда ходить? – возмутился Иван.
– Нет, конечно. Сейчас пройдет. Это я специально держу, для наглядной демонстрации, так сказать, – раздался еще один ехидный смешок.
Сергей и вправду почувствовал, что боль отпускает. Он осторожно положил зеркало на полку, стараясь в него больше глядеть.
– Так-то лучше, – удовлетворенно произнес Рудольф Михайлович Четвериков.
– Но если это так наглядно, почему этим никто не занимается, почему люди об этом не знают? – удивился Сергей.
– А кто вам сказал, что этим никто не занимается? – удивился Четвериков. – Все занимаются. И мы занимаемся, и американцы занимаются, и китайцы. Просто пока сдвигов мало. Знаете как много тут, действительно, соглашусь с Вами, молодой человек, слухов, домыслов, суеверий? Огромное количество!
– А каких? – осторожно спросил Иван.
– Ну, помилуйте, «каких»! Народных в основном! Например, существует совершенно непоколебимая народная уверенность, переросшая в традицию, завешивать зеркала в доме, где есть покойник. Объяснение: душа, заглянув в зеркало, может, мол, улететь «не туда». Вообще, эти полеты «не туда» здорово раздражают и мешают работать. Так, например, существует совершенно бредовая теория, что через зеркало можно путешествовать в пространстве и во времени. Ну, как в детском фильме «Королевство кривых зеркал». Смотрели?