Аманжол
Шрифт:
Толя бросился к стройке. Перемахнув через мусорную насыпь, он влез по разлому на крышу.
Лика, придавленная опорой, лежала на животе, вытянув вперед обожженную
– И эти счастье нашли, - сказал запыхавшийся Клем. Он был в расстегнутом полушубке и без оружия.
– Улыбаются.
– Он закашлялся. Герман там лежит, у кунгов. Два "таракана" - его. И Клякса там.
– А Ирка?
– хрипло спросил Толя.
– Да с ней все отлично.
– Клем махнул рукой.
– Жива. Плачет.
Толик-дизелист втащил на крышу тараканий лучемет.
– Чего светитесь? Думаете, все...
– начал он и замолк.
Он посмотрел на Лику, на Пулеметчика. Его затрясло.
–
– Увидели-полюбили-защитили, даже умерли... А если бы не увидели? То как клопов бы, как вшей... и забыли бы без кляксы...
– Успокойся, - сказал Клем.
– Не увидишь - не полюбишь.
Возле гостиницы появился Сакен. Он растерянно двинулся в обход по тропинке, встал, покрутился на месте, потом увидел Толика-дизелиста и неловко побежал к гостинице.
– Все проспал, - сказал Клем, - ох, проспал.
Сакен влез на крышу. Он молча смотрел на Лику и Пулеметчика, попеременно вытирая слезящиеся на ветру глаза. Перевел взгляд на Толика-дизелиста, заталкивающего сигарету в мундштук дрожащими руками. Клем вытащил из кармана носовой платок и приложил к разбитой брови.
Толя сел на обледеневший бетон и погладил Лику по смерзшимся холодным волосам.
– Вот и Новый Год, - сказал он.