Амазонки Янычара
Шрифт:
– Не дрейфь! – рассмеялась она. – Я тебя удержу!
Лис всегда считал Дарью красавицей. Она и в Крепости нравилась ему до полуобморочного состояния, он именно ради нее вписался в погоню, думая, что в нужный момент сможет ей помочь. Но тут, на фоне пыли и серых лохматых туч, в мужской одежде, которая оказалась ей очень к лицу, с рулевой планкой кайта в руке, она была похожа на древнюю богиню-воительницу, никак не меньше. И Лис понял, что выказывать перед ней страх ему, мужчине, не пристало ни при каких обстоятельствах. И лучше получить серьезную травму на повороте, чем в глазах девушки прослыть
– Я? Ты думаешь, я боюсь? – Лис рассмеялся, но смех вышел не очень естественным.
– Только не выделывайся опять! – осадила его Дарья. – Одного раза хватило.
Лис предпочел заткнуться.
Дарья ему объяснила, что надо делать. По большому счету всю сложность маневра она брала на себя, а ему оставалось лишь развернуться почти на месте, оставаясь в центре воображаемой окружности, которую описывал траекторией второй экипаж. За счет натяжения фала, если ни в чем не ошибиться, колченогая тележка должна была устоять на трех колесах, а затем уйти на другой галс. При этом все основные риски несла Дарья, и если что-то пойдет не так, то кувыркаться на этот раз придется ей.
Но все обошлось. Ловко управившись с кайтом, Дарья описала окружность, радиусом которой являлся натянутый буксировочный фал, а Лис, выжав рулевую педаль, просто дал ей без помех это проделать. Перебросив рулевую планку на другую сторону, он вышел на левый галс и, сохраняя натяжение фала, вышел на курс, параллельный Дарьиному.
– Ты крут, – сообщила Таня.
Но Лис предпочел бы услышать похвалу из других уст, о которых продолжал думать даже в критических ситуациях.
Через минуту стало ясно, что Таня не ошиблась – впереди, за пологом поднятой ветром пыли, в красном мареве начавшегося заката, на фоне туч, показались силуэты многоэтажных домов.
– Если там нет диких, мы выиграли этот раунд, – произнесла Инга.
– А если есть, мы попробуем с ними договориться, – добавила Дарья.
– Послушали бы они нас, – выразила сомнение Варя.
– Добрым словом и пулеметом можно добиться больше, чем одним добрым словом, – Инга с улыбкой перефразировала известную в ее время цитату.
Все посмеялись, но всерьез надеяться на это было нельзя. При значительном численном превосходстве дикие могли не побояться вступить в схватку, а может, смогли бы и выиграть ее. Огнестрельное оружие, особенно пулемет, было для них слишком ценной добычей. Оно могло им обеспечить выживание нескольких поколений, так что за это они бы дрались беспощадно. С другой стороны, в степи, без развитого земледелия, большое племя вряд ли могло выжить. Хотя, монголы выжили и даже построили цивилизацию в свое время.
Окраина населенного пункта, некогда застроенная одноэтажными частными домами и особняками за высокими бетонными заборами, теперь представляла собой почти сплошные руины. Бури и проливные дожди за тридцать лет сделали свое дело, приведя недвижимость в состояние полного разорения и запустения, вне зависимости, элитной она была или нет. Окна зияли черными провалами, лишенными стекол, крыши отчасти разрушились, отчасти их сорвало ветрами, оставив дыры с растущими через них деревьями. Громады нескольких шестнадцатиэтажных домов, занимавших целый квартал, торчали ближе к центру и выглядели лучше частного сектора. Плоские бетонные крыши,
– Вроде не видно признаков жизни! – крикнула Таня.
Городок действительно оказался пуст. Кайты пришлось опустить, на них в городе двигаться невозможно, и дальше толкать тележки руками. Колченогую пришлось сразу бросить, перегрузив с нее все на другую.
– Дальше мы на ней все равно ехать не сможем, – прокомментировала Инга свое решение.
– А на чем тогда? – не понял Лис.
– Сам подумай, – иронично посоветовала Дарья.
– Ты имеешь в виду трофейные? А если они мимо проедут.
– Тогда и нам никуда ехать не надо будет, – пробурчала Варя. – Останемся тут, одичаем. От мутантов во время дождя есть где прятаться. Насчет еды надо подумать… Но можно сельским хозяйством заняться…
– Прикалываешься? – покосилась на нее Таня.
Варя лишь прыснула смехом.
Осмотрев любопытства ради первый же попавшийся частный дом, Инга пришла к выводу, что обстановка в поселке сразу после заражения сильно отличалась от того, что творилось в Москве и Подмосковье. В гараже нетронутым стоял автомобиль, в комнатах уцелела мебель, бытовая техника – вообще все.
– Поразительно, – Таня провела пальцем по пыльному экрану висящей на стене плазменной панели. – Никаких следов грабежа. Очень странно.
– Может, тут тоже что-то вроде радиации? – забеспокоилась Варя.
– Вряд ли, – Инга усмехнулась. – Но тут обстановка точно была иной, чем в Москве.
– В каком смысле? – не поняла Дарья.
– В Москве и Подмосковье на момент заражения находилось очень много людей. Примерно треть сразу погибли от вируса, треть заразились и выжили, а треть превратились в мутантов. По большому счету столкнулись две силы – мутанты и выжившие.
– Ну, так везде ведь было, и в Москве, и тут, – Дарья пожала плечами.
– Так-то так, да не совсем. В Москве выживших оказалось очень много. Они могли собраться в отряды и хоть как-то противостоять мутантам на первом этапе. Но дело не только и не столько в числе. В Москве и Подмосковье было много полиции, штабов, военных частей, а в Подмосковье еще и армейских городков, гарнизонов, полигонов. В общем, там было много оружия и людей, умевших с ним обращаться. А тут, на весь городишко наверняка один полицейский участок. И все. Никаких армейских подразделений тут, скорее всего, не было в радиусе более сотни километров. Оружия нет, военных нет, полиции – хорошо если сто человек, из которых выжило – хорошо если тридцать. А мутантов – треть города.
– Хреновая ситуация, – Варя вздохнула.
– Да, не позавидуешь, – согласилась Инга. – Так что тут мог разворачиваться совсем другой сценарий. Началось заражение – кто-то погиб, кто-то заразился, кто-то мутировал. И что делать выжившим? Ну, сбились они в кучу, а оружия нет, стрелков нет. Мутанты их перебили за несколько дней, вот и все. А потом жрать стало нечего, они и сами ушли. То есть диких тут нет, никогда не было и никогда не будет. Поэтому город стоит не разграбленный уже тридцать лет. Грабить было некому. А мутантов, кроме еды, ничего не волнует.