Амазонки Янычара
Шрифт:
– Это не важно. Ты знаешь о старом мире от матери. А знание старого мира – одно из качеств иммунных. Но куда важнее, что ты вернула людей обратно, почти без потерь. Ты сильная, тебе все подчинялись без вопросов. Если там выбрали главарем тебя, то и тут могут. И мы под твоим руководством проделали колоссальный путь из Москвы. Для многих это за гранью крутизны.
– Я соглашусь, если предложат, – честно призналась Дарья. – Что-то в этом есть – стать королевой амазонок.
Лис набрался смелости, обнял Дарью и поцеловал ее в шею, убрав в сторону длинные волосы. Девушка закрыла глаза. Она и думать
Лис погладил ее по волосам, поцеловал в щеку.
– Не останавливайся, – попросила Дарья.
Она повернулась к парню и, раскрыв губы, подставила их для поцелуя. Казалось, что внутри бушевал шторм. Когда Лис коснулся ее губ своими, окружающая реальность померкла, отступила куда-то, а восприятие Дарьи, все, целиком, захлестнул разгорающийся пожар наслаждения. Ей казалось, что они не на смотровой площадке стоят, а повисли где-то в самом центре необъятной Вселенной, где во все стороны лишь пустота на миллионы парсеков.
Лис целовал ее, ласкал кожу, снимал с нее одежду, но Дарья ничего этого не воспринимала. Ее воображение рисовало совершенно другую картину, словно они с Лисом превратились в двух огненных драконов посреди пустоты и слились в фантастическом танце. Лишь короткая боль, показавшаяся не болью вовсе, а просто еще одним витком наслаждения, на миг вернула Дарью в реальность, и она ощутила себя голой, в объятиях обнаженного Лиса, крепко прижатой спиной к скале. И тут же новый порыв вселенского ветра закрутил ее и унес в необъятные дали. Он то поднимал ее до надсадно полыхающего, подобно звезде, уровня наслаждения, то чуть опускал в холодные бездны лишь затем, чтобы поднять еще выше, в жаркую истому еще никогда не испытанных чувств. Потом эти волны пропали, а нервы, мышцы и жилы натянулись, подобно струне, в новом порыве, теперь неукротимо несущем ввысь. И когда казалось, что выше наслаждение уже быть не может, когда из горла то и дело вырывались непроизвольные крики, внутри Дарьи словно взорвалась сверхновая, озарив все ее существо изнутри невообразимо белым светом. Лишь когда этот свет начал медленно затухать, девушка ощутила, как свистит у нее в ушах от разогнанной в жилах крови и как першит сорванное криком горло. И еще она ощутила горячее тело Лиса, все еще прижимавшее ее к скале.
– Тебя было слышно во всем поселении, – хмыкнув, произнес Лис.
– Да плевать, – Дарья начала одеваться. – Это было… Невероятно. Никогда не думала, что будет такая разница между тем, когда сама с собой, и когда с мужчиной.
– Полный отрыв башки, – согласился Лис. – Я много раз представлял, как это может быть с тобой, но реальность превзошла все ожидания.
– Льстец, – Дарья фыркнула.
– Нисколько.
Они оделись и, пока сумерки не сгустились до темноты, попробовали рассмотреть в телескоп техническую зону. Но для оптики уже было слишком темно.
– Эй, вы там, оделись уже? – раздался с тропы насмешливый голос Тани. – Всех птиц в поселении распугали. Дарья, тебе обязательно надо быть командиром с таким голосом. Грохот орудий перекрикивать.
– Оделись, оделись, – со смехом
Таня поднялась на площадку.
– Везет вам… – сказала она. – А мне ждать, когда Денис выздоровеет. Кстати, Лис, тебя Денис звал. Он там мутит что-то, хочет устроить какое-то шоу.
– Ладно. Тогда я к нему, а вы тут секретничайте, – он театрально помахал девушкам ручкой и исчез за поворотом ведущей вниз тропы.
– Я знаю, какое шоу готовит Денис, – призналась Дарья.
– У вас с ним было что-то?
– Нет.
– Врешь, наверное, – вздохнула Таня. – Но мне без разницы. Он мне с первого взгляда понравился. Да только… Я-то кому понравлюсь? Так что там за шоу?
– Это сюрприз. Мы кое-что нашли с ним ночью в порту. Поверь, на тебя это тоже произведет неизгладимое впечатление. Слушай… Ты можешь ответить на очень-очень-очень интимный вопрос?
– Ну, валяй, – Таня пожала плечами.
– Ты уверена, что Денису обязательно было отрубать руку?
– Конечно. За два дня пути на жаре у него бы гангрена началась, и опарыши в мясе завелись. А что?
– Да нет, тогда ничего.
– Колись! – Таня нахмурилась.
– Я в какой-то момент подумала, что ты Дену руку оттяпала, чтобы он иначе на тебя посмотрел. Как…
– Как урод на урода? – закончила за нее Таня. – Тебе точно надо быть главой Клана, правильно девчонки говорили об этом. У тебя голова иначе работает, чем у нас всех. В тебе словно мужик сидит. Или тень мужика. В тебе столько рациональности… Ты бы что, смогла бы оттяпать руку парню, чтобы он на тебя посмотрел другими глазами?
Дарья не ответила, потом спросила:
– Меня правда хотят выбрать главой Клана?
– Идут такие разговоры. Сначала те, что с нами были, внесли предложение. Потом другие, подумав, подхватили.
– А как же Белый?
– Из Белого лидер, как из моей жопы аэростат легче воздуха. Тут одни девчонки остались. Согласишься?
– Соглашусь, – ответила Дарья. – И больше никаких безрассудных походов. К тому же… Скоро ты кое-что услышишь.
Словно в ответ на ее слова внизу раздался громкий щелчок – видимо, включили штабной громкоговоритель. Затем раздалось шипение, свист.
– Что это? – удивилась Таня.
– Коротковолновая рация, – ответила Дарья. – Сейчас, когда ионосфера остынет, можно будет услышать голос Кира, который он записал для нас всех.
– Ты не шутишь? – Таня вытаращилась на нее.
– Нет. Я его сама слышала. Он добрался до Исландии. И у него есть шанс всех нас спасти. Вообще всех. И навсегда.
– Но как?
– Понятия не имею. Но это будет другая жизнь. Совсем другая. Как другой сон.
– Почему сон? – Таня вздернула брови.
– В том путевом дневнике, на полях, был написан стих. Я на него поначалу особого внимания не обратила. Не знаю, кто его написал. Но потом он начал меня цеплять, начал перекликаться с событиями, которые происходили. Понимаешь, мы как бы довершили их путь.
– Тех, кто погиб там, в машинах?
– Да. Они, как и мы, стремились уйти от боли. Стремились сменить один сон на другой. У них не получилось, зато получилось у нас.
Дарья прочитала на память три стихотворные строки. Таня задумалась. В небе начали разгораться жаркие африканские звезды.