America Latina (Южная и Центральная Америка, 1995 г)
Шрифт:
Что происходит в пустыне после дождей, я мог видеть на крутом повороте шоссе. На обочине лежала опрокинувшаяся автоцистерна, вода из которой ушла в песок. В радиусе полусотни метров от этого места земля была покрыта концентрическими кругами распустившихся цветов. Спешно выскочившие из нор песчаные жабы Leptodactilys бродили по цветущему пятачку, пытаясь найти лужу для откладки икры. А вокруг на сотни миль тянулась ровная поверхность щебенки с редкими перритосами.
Перритосы ("собачки") - местное название сложных барханов, которые встречаются только в Сечуре и кое-где в Гашунской Гоби. Это горы из серого песка высотой около
У самого берега на обращенных к морю склонах попадаются маленькие растения Tillandsia. У тилландсий нет корней, а воду они получают только из тумана. В таких местах водятся жучки-чернотелки, мухи, ящерицы, птички типа вьюрков и даже крупный хищник - похожий на варана Teyovaranus sechurae.
За Сечурой начинаются крупные оазисы с множеством древних развалин, захоронений и городищ. Здесь существует особая профессия - huaquero, "кладоискатель".
Археологам и полиции нередко приходится вступать с ними в перестрелки, чтобы уберечь от разграбления скрытые в земле сокровища. В основном страниями уакерос был открыт город Сипан, столица существовавшего в I-V веках государства Моче.
Сенсацией стало найденное недавно захоронение, названное "могилой правителя".
Старикашка был похоронен в древнеегипетской манере набальзамированный, с запасом еды и оружия, в компании убитых путем ритуальной трепанации жены, слуг и молодой наложницы. Всем им прикрепили на лицо выкованные из золота "улыбки".
Теперь все это можно увидеть в знаменитом археологическом музее городка Lambayeque.
На смену Моче пришла культура Тукуме. Раскопки под руководством Тура Хейердала обнаружили у тогдашних жителей оазиса высокую культуру мореплавания. Их бальсовые плоты достигали Чили и, возможно, Южной Мексики. При раскопке комплекса из 26 пирамид найдена великолепная керамика с изображением морских сцен, навигационного оборудования и рыб тропических вод.
В XII веке возникла новая цивилизация, Ламбайеке. От нее в музее остался целый этаж керамики с эротическими картинками. В эпоху Ламбайеке был распространен обычай сплющивать черепа детей дощечками, чтобы они вырастали с узкой головой - для красоты.
Перебравшись немного южнее, попадаешь в город Huanchaco, "Иерусалим Южной Америки". Здесь земля скрывает уже не три, а семь культурных слоев, из которых самый древний, Huaca Prieta, датируется XXX-XXV веками до н. э. Люди того времени жили в землянках, но у них уже существовал культ раковин. Особым поклонением пользовался моллюск Spondilys, похожий на красного морского гребешка, но с длинными выростами наподобие солнечных лучей. Ракушки священного спондилюса продаются здесь по сумасшедшей цене в 10 $, и мне пришлось полчаса бултыхаться в ледяной воде, чтобы наловить их самому.
В эпоху Guanaque (XXIV-VIII века до н. э.) местные жители изобрели знаменитые лодочки, которые используются местными рыбаками по сей день и называются caballitos ("лошадки"). Это связанные из камыша конструкции в форме домашней тапочки, но с острым загнутым носом. В такой лодке совсем мало места, и плыть на ней приходится верхом. Зато она идеально подходит для преодоления прибойной полосы. Рыбаки выходят на них в море всего на несколько сотен метров, собирают улов из ставных сетей и возвращаются, словно на досках для серфинга. За 5 $ можно прокатиться на "лошадке" самому (тут
В VII-I веках до н.э. оазис был захвачен пришельцами с Анд, поклонявшимися ягуару, а потом уже знакомыми нам Моче. Моче не строили городов, а только храмы.
Секс у них не считался чем-то неприличным: общественное мнение поощряло занятие любовью на улицах и в любых других местах. Именно в этот период достигли вершины искусство керамики и ткачества. Моче воздвигли здесь пирамиды Солнца и Луны - самые большие сооружения доколумбовой Америки. Подобно иудеям, моче считали радугу символом связи между землей и небом и построили в честь нее маленький, но очень красивый храм.
В X веке оазис Уанчако стал столицей Чиму, которые основали огромный город Чанчан. К сожалению, он был сложен из сырцового кирпича. Со времени прихода инков в 1470 году здесь прошло около 60 дождей, так что от города осталось бескрайнее поле, усыпанное черепками. Только в центре столицы сохранились части стен, площади и рельефы с изображением нутрий и пеликанов с рыбкой в мешке. В местном музее хранятся две глиняные свистульки Чиму, изображающие самца и самку тинаму (Crypturella). Внешне они ничем не отличаются (как и сами птицы), но одна издает свист самца, а другая - более тонкий писк самки.
Дальше горы подходят ближе к берегу, а оазисы следуют один за другим. Каждый окружен сетью оросительных каналов, которые, однако, до сих пор не достигли таких размеров, как при инках. Большинство католических церквей здесь чуть-чуть недостроено. В конце ХVII века Испания, нещадно эксплуатировавшая колонии, ввела налог с каждой построенной церкви. Чтобы не платить, их оставляли слегка незаконченными.
Зато протестанские церкви все достроены, и притом с роскошью, хотя в некоторых из них по пять-шесть прихожан. От религиозных общин США и Европы поступают фантастические, по местным понятиям, деньги на пропаганду реформаторских течений. Особого успеха этот натиск не имеет. На ветровом стекле большинства автобусов можно увидеть маленький плакатик: "Мы здесь католики и не хотим менять веру. Пожалуйста, не настаивайте. Спасибо."
А вообще народ тут религиозен почти поголовно, даже городская интеллигенция.
Чтобы понять причину, достаточно пройтись по книжным магазинам. Половина из них торгует канцтоварами, а остальные состоят из двух отделов. Первый заполнен только христианской литературой, а второй - книгами по оккультизму, магии, гаданию, экстрасенсорике, полевыми определителями НЛО и прочей дребеденью. Когда рассказываешь людям, что человек произошел от обезьяны, на тебя начинают смотреть, как на пророка.
Ни в одной стране я не видел таких однообразных надписей на заборах, как в Перу.
Их всего три типа: "такого-то в президенты", "такого-то в депутаты" и "такой-то - друг Фухимори". По смене имен узнаешь, что пересек границу административных районов.
Альберто Фухимори пользуется всенародной любовью - ведь это последняя надежда страны, не вылезающей из беспросветного экономического упадка. Всего за несколько лет он реформировал экономику, сделав ее более капиталистической, разгромил маоистов и прочую красную сволочь как в горах, так и в парламенте, выбил огромную помощь у земляков - японцев и, главное, развелся со стервой-женой.