America Latina (Южная и Центральная Америка, 1995 г)
Шрифт:
Эти мертвые равнины словно пропитаны ощущением тайны. Главная загадка, однако, предложена вниманию всех желающих на каменистом плато чуть севернее городка Наска. Знаменитые "линии" расположены по обе стороны от шоссе, но с земли можно разобрать только самые маленькие рисунки. Чтобы посмотреть на них сверху, надо влезть на вышку, а лучше подняться в воздух на воздушном шаре или самолете. Я, конечно, выбрал шар (20 $). Помимо прочих преимуществ, этот способ позволяет взглянуть на рисунки так, как, возможно, их видели сами создатели.
Все "линии" созданы очень простым способом. С поверхности снят верхний слой черных от пустынного загара камней,
Сейчас мы знаем, что они создавались в разное время и, вероятно, с разными задачами.
Самые древние, маленькие (3-10 метров), изображения людей созданы культурой Паракас в IX - II веках до н. э. Они расположены у подножия холмов и видны с вершины, два человека могут сделать такой рисунок за день. К этой группе относится фигурка с большой головой и круглыми глазами, с легкой руки автора "Воспоминаний о будущем" Денекена названная "астронавтом", а также "руки", довольно грубо набросанные.
Куда большее впечатление производят рисунки, выполненные в последующую тысячу лет. Они стилизованы в той же манере, что и росписи керамики того времени, и относятся к культуре Наска. Это колибри, ящерица, обезьяна, дерево, пеликан, кондор, паук, рыба и прочие существа, все размером 50 100 метров и абсолютно "нечитаемые" с земли.
Зачем в бесплодной пустыне проделана такая гигантская работа? Что обозначают рисунки? Почему все они выполнены непрерывной и непересекающейся линией? А главное, кому они предназначались?
Еще несколько лет назад казалось, что на эти вопросы никогда не будет ответа. Но теперь потихоньку появляются новые данные, позволяющие кое-что понять.
Во-первых, выяснилось, что рисунки соответствуют древним знакам Зодиака.
Во-вторых, были найдены доказательства того, что жители оазиса Наска умели летать на воздушных шарах. Странные легенды давно были записаны этнографами, а в музее дона Альвареса были камни с соответствующими рисунками. Но только в 1989 году в "запечатанном" захоронении были найдены глиняные горшки с изображениями шаров, теперь уже несомненно подлинными.
Что касается третьей группы рисунков, то она всегда считалась самой загадочной, а теперь стала самой понятной. Через все плато от края до края проложена сложная сеть прямых линий, а местами построено нечто и вовсе неожиданное: длинные четырехугольники, постепенно сужающиеся к одному краю.
Сейчас практически доказано, что четырехугольники - это беговые дорожки для ритуальных состязаний. Как и прямые линии, они датируются VII веком. А многокилометровые линии представляют собой своего рода древнюю обсерваторию или календарь. На одном из боливийских плато существует сходная система, которой индейцы еще недавно пользовались для определения сроков сева и уборки урожая.
Кстати, климат плато в прошлом, видимо, был чуть более влажным. Кое-где его пересекают неглубокие сухие русла, вдоль которых торчат редкие мертвые кустики.
Ближе к оазису, до которого всего пять километров, растет трава и водится всякая мелочь - вьюрки да хомячки (белые Auliscomys и желтые Phyllotis). Увидеть их можно только рано утром, до рассвета - с наступлением жары все прячутся.
Сам городок ничем не примечателен: пара бензоколонок, кафе, общественный телевизор на главной площади, собор... За ним - снова сотни километров пустыни, где песчаные заносы то и дело перекрывают дорогу. Трудно поверить, что всего
Старинный город у подножия вулкана El Misti (5835 м), Арекипа сохранила средневековое обаяние, несмотря на многочисленные землетрясения. К сожалению, я приехал сюда в полночь, а в четыре утра уже вскочил в следующий автобус, так что город видел только из окна такси. После нескольких часов подъема мы преодолели высокий и очень холодный перевал и оказались в устье каньона, прорезанного в горах рекой Colca.
Здесь почти все деревни были полностью или частично разрушены землетрясением 1992 года, и многие жители все еще ютились в палатках. Тем не менее они выглядели очень веселыми, особенно женщины. гордо расхаживавшие в надетых по случаю воскресенья шляпах в виде коробок из-под торта. Дорога вилась по краю каньона, самого глубокого в Южной Америке (борта на высоте 4500 м, а дно на 1500). В самом узком и глубоком месте я сошел и увидел огромную толпу туристов.
В нишах скал, образующих вертикальные стены каньона Колки, гнездятся кондоры (Vultur gryphus). Каждый день около пяти часов утра вдоль ущелья начинает дуть сильный ветер, который отражается от скалы с гнездовой колонией и сворачивает вертикально вверх. Птицы используют этот восходящий поток, чтобы набрать высоту и затем разлететься на поиски пищи. К сожалению, все автобусы прибывают на "смотровую площадку" под названием Cruz del Condores к шести утра, когда смотреть уже практически не на что.
Я понял, что опоздал, и решил дождаться следующего утра, отдохнув в этом изумительно красивом месте после многих дней в дороге. Поставив на уступе скалы палатку, я лег загорать, благо солнце уже согрело склоны и понемногу становилось жарко, а туристы благополучно разъехались. К тому же я наконец-то нашел способ избежать облезания носа.
С тех пор, как я обжег его на Памире, мой длинный нос очень легко обгорает.
Стоит хоть ненадолго очутиться в тропиках или горах, как он начинает облезать и продолжает "линьку" еще несколько месяцев после возвращения. Теперь я придумал, как его защитить. Хотя этот метод, увы, пригоден только для безлюдных мест, он зато прост, как все гениальное: достаточно надеть на нос презерватив!
День пролетел быстро. Несмотря на холодный ветер, вокруг кипела жизнь. Из ущелья кругами поднимались хищные птицы - чилийские орлы (Geranoaetus), канюки, каракары. Над бесчисленными цветущими кактусами Lobivia вились неустрашимые колибри - гигантский и горный (Oreotrochilus). Изредка появлялись несколько неуместные в столь суровом краю зеленые попугайчики (Leptopsittaca). Среди камней бегали пушистые хомячки (Andinomys) и серебряные шиншилловые крысы (Abrocoma). Пара золотых дятлов (Colaptes rusticola), живших в норе на откосе, оглашала горы пронзительными криками. К полудню водопады на противоположной стороне ущелья оттаяли, и эхо их веселого шума запрыгало по скалам. Мне отравляло удовольствие только ожидание ночи, поскольку я не знал, насколько сильный мороз будет под утро. Если бы я только мог, как колибри, впасть в анабиоз!