Америка несбывшихся чудес
Шрифт:
Вскоре в Новом Свете обнаружились другие острова, заселенные только женщинами. В 1518 г. Хуан де Грихальва обследовал побережья полуострова Юкатан и Мексиканского залива, открыл ряд островов и привез на Кубу ошеломляющие сведения о государстве ацтеков. В путевом дневнике, который вел каноник Хуан Диас, есть такая запись; «Несколько дней спустя мы заприметили на мысе одного из островов весьма красивую башню, и наш лоцман-индеец пояснил, что на острове том под названием Косумель обретаются безмужние женщины. Мы подумали, что не иначе как те женщины — потомки амазонок. Некоторые думают, будто они и живут по обычаю амазонок, но, верно, правы те, кто полагает, что они хранят целомудрие и посвящают себя служению доброй богине на манер древних весталок [50] . Как нам сказали, в определенное время года их навещают мужчины исключительно для того, чтобы помочь им обрабатывать землю и ухаживать за садами». Испанцы высаживались на некоторых островах, но никого из людей там не обнаружили — потому что, как уверяли индейцы, их обитательницы прятались от непрошеных гостей. Как только Грихальва вернулся из экспедиции с большим количеством золота и с известиями о государстве ацтеков, губернатор
50
Весталки —жрицы римской богини Весты, поддерживавшие, в соблюдение древнего обычая, вечный огонь в ее храме. В весталки отбирались девочки шести — десяти лет, которые были обязаны блюсти строгий закон целомудрия. Они пользовались исключительными почестями и привилегиями.
Во всех селениях испанцы спрашивали у индейцев о стране, где живут одни только женщины, и те уверенно указывали на запад. На языке же ацтеков запад — «сигуатлампа» — буквально означает «сторона женщин». А кроме того, в Мексике существовали селения под названием Сигуатлан, что в переводе с языка науатль — «место обитания женщин». Как выяснилось, ацтеки тоже знали амазонок. Древнее индейское предание рассказывало, как сотни вооруженных женщин-воительниц, пришедших с запада, захватили район Анауак в долине Мехико. Следуя указаниям индейцев, конкистадоры неуклонно продвигались на запад, к берегам Тихого океана.
Еще в 1521 г., сразу после завоевания столицы ацтеков Теноч-титлана, ближайший соратник Кортеса Кристобаль де Олид во главе отряда конкистадоров дошел до побережья Тихого океана. Здесь он узнал от индейцев, что к северу от побережья расположен остров, населенный женщинами-воительницами, чьи богатства поистине неисчислимы. Олид передал эти сведений Кортесу, а тот в реляции от 1524 г донес их до императора Карла V: «От индейцев я получил сведения об острове, где живут одни только женщины без единого мужчины… а остров тот расположен в десяти дневных переходах к северу от Колимы, и многие из этих земель побывали на острове и видели его. Говорят, женщины те очень богаты жемчугом и золотом. Я приложу все усилия, дабы достичь того острова и вызнать всю правду после чего подробно уведомлю об этом Ваше Величество». Кроме того, Кортес сообщил королю, что Олид пленил одну из амазонок, и та вроде бы убедила соплеменниц стать поданными испанского монарха.
Во исполнение своего обещания Кортес тут же послал к Тихоокеанскому побережью экспедицию — два десятка всадников и полсотни пехотинцев во главе со своим двоюродным братом Франсиско Кортесом де Буэнавентура. И хотя тот не нашел полноценных амазонок, зато отыскал некий прообраз государства Калафии — большое селение, которым правила женщина — она была как бы регентшей при малолетнем сыне. Но эти мелкие неудачи не могли охладить конкистадоров. Не такие это были люди. Чем труднее найти золотоносную страну тем, стало быть, она богаче. Если один не нашел, значит, тем больше шансов у другого.
Знаменитого селения Сигуатлан в конце концов достиг губернатор мексиканской провинции Новая Галисия Нуньо де Гусман. Он жестоко завидовал славе Кортеса и возмечтал отыскать и покорить страну не менее богатую, чем государство ацтеков. До него давно уже доходили сведения о богатейшей стране женщин, расположенной где-то на западном побережье материка. И в 1530 г. Нуньо де Гусман организовал экспедицию на поиски царства амазонок, известив о том, как и полагалось, императора Карла V: «Через десять дней я отправляюсь искать амазонок. Сообщают, что живут они на побережье и очень богаты, и кожа у них цветом белее, нежели у местных женщин, и люди почитают их за богинь. А еще говорят, что они превосходно стреляют из лука. В стране их много больших городов». Семь месяцев спустя императору сообщили, что Гусман уже находится в трех днях пути от страны амазонок.
Да, испанские войска и впрямь подошли к селению Сигуатлан и приготовились к битве. Однако амазонки ничем не проявили своей воинственности. Напротив, они очень испугались коней, которых видели впервые. Испанцы вступили в Сигуатлан, где действительно обнаружили больше тысячи женщин и всего несколько мужчин. Вот как описывает это поселение Фернандес де Овьедо со слов одного из участников похода: «В том селении насчитывалось не менее тысячи домов, и все они были весьма искусно выстроены, а улицы содержались в хорошем порядке. Располагалось же оно на землях изобильных и для глаза приятных. Как рассказали испанцам жительницы того поселения, они допускали к себе мужчин всего на четыре месяца в году и на сей краткий срок соединялись с ними в супружеские пары; и все это время мужчины обрабатывали землю, и взращивали маис, и ухаживали за садами, а все плоды свозили в дома, где в эти месяцы жили. Когда же выходил срок, мужчины возвращались в свои земли. Рождавшихся мальчиков женщины отсылали отцам, дабы они поступили с ними по своему разумению, девочек же оставляли у себя». Но никаких богатств, никаких драгоценностей конкистадоры в Сигуатла-не не нашли и направились дальше. Добрались до селения, где правила женщина. «Мы задержались в том селении на двадцать семь дней. Все индейцы говорили, что, двигаясь на север по берегу Южного моря [51] , можно добраться до царства женщин с премногими богатыми городами… И немало еще других сведений мы получили об амазонках и об их богатствах».
51
Южное море —так испанцы называли Тихий океан, открытый Васко Нуньесом де Бальбоа
Нуньо де Гусман держал военный совет и предложил идти на север. Капитаны колебались. В конце концов, решили послать разведчиков. Вернувшись, те сообщили, что встретили пустынные негостеприимные места. Экспедиция повернула назад. В поисках амазонок Гусман обследовал тихоокеанский берег севернее Колимы в общей сложности на шестьсот километров и, еще не зная того, достиг входа в Калифорнийский залив. На обратном пути в селении Сигуатлан испанцы увидели много мужчин «со своими женами и сыновьями, так что нисколько то селение не отличалось от прочих». Как выяснилось, во время первого визита конкистадоров все мужчины ушли на войну.
52
По тем временам пятнадцать дукатов составляли приблизительно пятьдесят пять граммов золота — сумма немалая, на которую можно было купить несколько акров земли.
Однако сведения об острове амазонок подтвердились неожиданным образом. В 1533 г. Кортес направил из Халиско экспедицию в Тихий океан на поиски наикратчайшего пути к Молуккским островам и в Китай. В первую же ночь корабли разделил жесточайший шторм. Одному кораблю удалось пересечь Тихий океан, а на другом вспыхнул бунт. Мятежники во главе с Ортуньо Хименесом убили капитана, высадили раненых матросов и двух монахов на мексиканском побережье и отплыли на северо-запад. Они достигли юго-восточного побережья полуострова Калифорния, приняв его за остров. При высадке индейцы убили Хименеса и большую часть его спутников, а уцелевшие испанцы добрались до материковой земли. Чтобы загладить совершенное преступление, моряки уверили Кортеса, будто остров, открытый ими, изобилует жемчугом, золотом и населен амазонками, и в качестве доказательства показали жемчужины, добытые у берегов новооткрытой земли. Видимо, сам Хименес либо кто-то из его команды, читавший рыцарские романы, впервые назвал эту землю Калифорнией. Как бы там ни было, Кортес им поверил и решил, что найден наконец-таки остров амазонок, столь живо описанный в пятом томе «Амадиса Галльского». И, уверившись в том, Кортес в 1535 г. сам отправился исследовать остров, не убоясь ни жестокосердных амазонок, ни чудовищных грифонов. Увы, ни тех, ни других он в той земле не нашел, а увидел лишь пустынные берега и с горьким сердцем повернул назад.
Кортес назвал новую землю островом Святого Креста и составил ее первую карту, но миф, тем более миф желанный, как часто бывает, оказался сильнее реальности. Название Калифорния все равно прочно закрепилось за этой землей. И хотя уже в 1540 г. Франсиско Ульоа, посланный Кортесом для дальнейшего обследования острова Святого Креста, доказал, что он является длинным и узким полуостровом, земля эта еще очень долго считалась островом. В 1602 г. фрай Антонио де Ассенсьон утверждал, что Калифорния — «это из открытых доныне самый большой остров Нового Света, отделенный от материка Средиземным Калифорнийским морем». В виде острова Калифорния изображена по крайней мере на семи картах, составленных между 1622 и 1757 гг.
Увы, в Северной Америке амазонок так и не нашли. Зато Южная Америка с лихвой восполнила эту недостачу.
АМАЗОНКИ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ
Сознание, настроенное на миф, обладает особого типа избирательностью: оно воспринимает лишь то, на что настроено, а все остальное, противоречащее мифу, попросту не замечает. Поэтому не столь уж и важно, нашлись или нет амазонки в Северной Америке. Главное, их искали — и эти поиски вместе с поступавшими сообщениями сами по себе как бы удостоверяли подлинность американских амазонок. Учтем к тому же, что новости из Западных Индий доходили до Испании (благо путь был неблизким) уже в измененном, преувеличенном виде, а уж здесь, передаваясь из уст в уста в тавернах и на постоялых дворах, обрастали самыми фантастическими подробностями. В Испании вера в амазонок была ничуть не менее, если не более крепка, чем в Новом Свете. Доказательством тому служит прелюбопытнейшее письмо дипломата дона Мартина де Салинаса, отправленное в 1533 г. из Вальядолида (тогдашней столицы Испании) секретарю императора Карла V, который в ту пору находился за пределами страны. В числе прочих новостей дон Салинас сообщает: «С целью развеселить Вашу милость, уведомляю, что здесь широко распространились известия, вызвавшие полное доверие даже среди грамотных и просвещенных людей; а поскольку в Ваших краях неведомо, сколь самоуверенны и тщеславны бывают мои соотечественники, то и пишу Вам о том, дабы Ваша милость посмеялись вместе с Вашим покорным слугою. Я не способен передать в полной мере, до какой степени здесь верят этим новостям. Они же суть таковы: сказывают, будто в порты Сантандер и Ларедо прибыли шестьдесят больших кораблей, а на них десять тысяч амазонок, каковые приплыли сюда с целью продолжить род свой от мужчин нашего народа, прославленных своею доблестью. И для этого амазонки объявили, что всякая из них, кто забеременеет, заплатит самцу-производителю пятнадцать дукатов [53] за работу; а еще они сказали, что будут здесь дожидаться родов и всех мальчиков оставят в Испании, а девочек заберут с собою. Слухи сии послужили причиной тому, что в нашем городе снизились цены на мясо, коль скоро все мужчины надеются изрядно разбогатеть при столь хорошей плате за работу; и этим известиям, каковые я пересказал Вашей милости, люди настолько поверили, что ни о чем другом уже говорить не в состоянии…»
53
Следует, правда, учитывать, что в ту эпоху покупательная способность золота в Перу была чрезвычайно низкой — так, лошадь стоила 2500 песо, пара башмаков — 40–50 песо, плащ — 100 песо.