Американец
Шрифт:
Собеседники помолчали, обдумывая предложенный план.
— Да, так гораздо лучше, — признал Спаркс. — Гораздо лучше. Только пара тонкостей есть. Во-первых, в засаду нашим парням придется еще до рассвета засесть, чтобы не встревожить никого.
— А во-вторых?
— А во-вторых, никому из нас троих там лучше не появляться. Чтобы если что, была возможность отпереться.
— Еще лучше — мелькать на людях в другом месте! — уточнил Картер.
— Верно!
— Но О'Брайен может опять начать самовольничать! — возразил Фред.
— Не волнуйтесь, мистер Морган, у меня есть кому
Нью-Йорк, Бронкс, 1 сентября 1896 года, вторник, раннее утро
Утром следующего дня многим пришлось выйти из дома куда раньше обычного. Например, мне. Оказалось, что сегодня после обеда у Генри были намечены какие-то свои дела. Поэтому он предложил встретиться у аптеки пораньше, в семь утра, у булочной Броуди. И оттуда вместе отправиться к месту тренировки. Так что я начал ежиться от утреннего холодка еще без четверти семь.
Впрочем, четырнадцать громил, работающих на Спаркса и Моргана, выдвинулись еще раньше. И еще засветло добрались до нужного района Бронкса. С рассветом старший, по прозвищу Окорок, стал распределять бойцов, кому куда залечь.
Томми Эпир, сын Стеллы, тоже встал пораньше. Ему показалось, что Джиан не сильно встревожился проблемами Юрия. Так что он решил самостоятельно присмотреть, не крутится ли вокруг тот хмырь или еще кто подозрительный. И для этого он с рассветом двинулся к ангару.
К своему счастью, громил он заметил издалека, раньше, чем они его.
«Надо срочно рассказать Юрию! — подумал он. — Похоже, русский приятель мамы крепко влип, так что надо предупредить его!»
С этой мыслью он помчался к Юрию на квартиру.
Нью-Йорк, Бронкс, 1 сентября 1896 года, вторник, около восьми утра
Хотя августовская жара еще держалась, утро было довольно холодным. А Генри задерживался. Поэтому, когда в половине восьмого приказчик Броуди открыл булочную, я не удержался, и согрелся чашкой кофе с парой круассанов. Генри появился только без десяти восемь, когда с моим скромным завтраком было давно покончено и я подумывал, не повторить ли. Был он непривычно хмур и извинился весьма коротко:
— Извини, парень. Не поверишь, полиция задержала.
— Вот так. Прямо с утра? — изумился я.
— Именно так. Неподалеку от моего дома порешили трех каких-то бедолаг. И патрульным из участка с чего-то вдруг вздумалось, что там ганфайтер работал. Хорошо, что с утра детективы подошли. Разобрались, да и отпустили.
— Так может, тогда и вовсе тренировки отменим? — нерешительно предложил я, — они ж тебе выспаться небось не дали!
— Ничего, парень, просто лягу сегодня пораньше! Двинулись.
И мы пошли. А метрах в двухстах от ангара, там, где тропинка была зажата между двумя рядами каких-то сараев, нас и встретили.
Навстречу вышел мой старый знакомец Том О'Брайен с тройкой своих дружков. И дробовики в их руках совершенно не внушали мне оптимизма, несмотря на всю подготовку у Генри.
— Слышишь,
Нью-Йорк, Бронкс, 1 сентября 1896 года, вторник, около восьми утра
Томми Эпир бежал со всех ног. Войдя в подъезд, он на секунду заколебался, не спуститься ли в свой полуподвал за кружкой воды. Но опасение, что Воронцов уйдет как раз в это время и попадется в засаду, перевесило, и подросток рванул вверх по лестнице.
К его ужасу, Юрий не открывал. Причем заперта комната была на ключ, а не на щеколду, значит, он уже ушел.
«Что же делать? — стучала в голове мысль. — Его же убьют там! Мама с горя и заболеть может!»
Во дворе он увидел Фань Вэя, его внука Джиана и пару татуированных громил. Малыша Яна, который так здорово делал массаж Юрию, он даже узнал. А как звали второго — не помнил.
— Джиан! — крикнул он, — помнишь, я тебе вчера про хмыря рассказывал? Так вот, сегодня за ним полтора десятка громил приперлись, с пушками! И засаду устроили! А Юрий уже ушел!
К его удивлению, отреагировал не Джиан, а его дедушка. Что-то коротко приказав на китайском, он повернулся к Томми и спросил по-английски:
— Покажешь, где?
Томми только кивнул, соглашаясь.
— Бежать надо!
— Подожди, сейчас…
Китайцы между тем приволокли какие-то дурацкие ножи, пару дубинок и зачем-то длинные и узкие мешочки с рисом, что всегда висели на стене в их бане. Но после этого они действительно побежали. Все, даже старый-престарый Фань Вэй.
Нью-Йорк, Бронкс, 1 сентября 1896 года, вторник, начало девятого утра
— И чего вы хотите? — спросил Генри после того как выяснился неблагоприятный для нас расклад.
О'Брайен объяснил. По его словам, они ждали, что мы разоружимся, а потом потолкуем.
— Том, ты думаешь, после того как ваша четверка хотела меня повесить и выдать это за самоубийство, я поверю хоть одному твоему слову? — угрюмо сказал я. — Да я лучше рискну положиться на Фортуну. Вас-то четверых мы точно положим.
— Действительно! — громко сказал Хамбл, — может, есть кто другой, кому мы поверим?
Похоже, его не больше меня «грела» мысль положиться на слово бандитов. Но и переть на рожон против полутора десятков стволов, владельцы некоторых к тому же укрыты, он тоже не хотел. И просто тянул время.
Томми Эпир не верил своим глазам. Нет, что громилы вроде Яна и его татуированного собрата могут неплохо драться, он верил. Но вчера его ловко повалил наземь невысокий и почти хрупкий Джиан. А сегодня его дедушка бежал, как молодой, а прибежав на место, взобрался на крышу, как белка. И Джиан от него не сильно отстал. Пара китайских громил, не выпуская длинных дубинок, двинулась куда-то к деревьям, за которыми тоже прятались громилы. Томми задумался, куда же двинуться ему, но тут сверху Джиан показал жестами: «Двигай за нами!»