Американский эксперимент соседства
Шрифт:
Поскольку моя сдержанность исчезла, я также позволил себе прикоснуться к ней — наконец-то, черт возьми, наконец-то — обхватить ее талию руками, чувствуя под ними ее тепло и упругость, обхватить ладонями ее бока, чтобы я мог двигать ею, как мне заблагорассудится.
Дыхание Рози сбилось, и она обняла меня за плечи.
Мои руки двигались вверх, пока большие пальцы не коснулись ее груди.
— Ты думаешь, я не хочу их видеть? — кончики моих пальцев снова коснулись ее груди, прикосновение через кружево уже делало со мной безумные,
Рози выгнула спину в ответ, придвигаясь ближе, и мой член дернулся в штанах от вида, близости ее тела.
— В тебе нет ничего, что я не хотел бы увидеть, — мои руки полетели к ее запястьям, мои пальцы обхватили их. Я поднес одно ко рту и сказал в ее кожу: — Ты — услада, Рози. Чёртова услада. Как мираж. Иллюзия. Какой мужчина в здравом уме не захочет увидеть тебя?
Рот Рози издал стон, который обратился к той первобытной части меня, которую я пытался сдержать сегодня вечером.
Без всякого здравого смысла я шагнул к ней и быстрым движением развернул нас, прижав ее к закрытой двери.
Я наклонился, убедившись, что мой рот находится близко к ее уху, и спросил ее: — Ты вообще реальна?
— Я реальна, — сказала Рози так задыхаясь, что это были едва слышные слова. — Можешь прикоснуться ко мне, если не веришь.
— Прикоснуться к тебе, — я застонал при мысли о том, что я действительно могу это сделать, не просто провести пальцами по ее коже, а действительно прикоснуться к ней, везде. Хочу это сделать. Я потянул Рози за руки вверх, прижав их над головой. — Не говори того, что не имеешь в виду, Рози. Не предлагай того, что потом захочешь вернуть.
Она снова выгнула спину, упираясь грудью в мою грудь.
— Я не захочу вернуть это.
Мои руки сжались на ее запястьях, когда я наклонился, и я прижался губами к ее коже, говоря: — Я хочу поступить благородно, Рози, — я уткнулся носом в ее волосы, глубоко вдыхая ее запах, как животное, которым я был. — Но мне очень трудно, когда я хочу делать с тобой только греховные вещи.
Ее грудь прижалась к моей, прежде чем она сказала: — Ты можешь быть и тем, и другим. Делать и то, и другое.
Нет.
— Помнишь, я говорил тебе, что не могу вести себя по-хорошему и по-плохому одновременно? — прохрипел я, наступая на нее и сильнее вжимая ее в дверь. Она кивнула головой, и я хмыкнул глубоко в горле. — Сейчас тоже самое. Если хочешь меня благородным, я отступлю. Заверну тебя в свой пиджак и отвезу домой.
Рози потянулась к моим запястьям, и когда я не сдался, она встретила мой взгляд и сказала: — Нет.
Это была потребность в ее глазах, то, как она вздрогнула от мысли, что я отстраняюсь, уничтожило эту последнюю нить и защелкнуло что-то внутри меня, что-то большее, дикое. То, что толкало зверя.
— Держи их здесь, — прорычал я, надавливая на ее запястья, чтобы они оставались над ее головой. Я сглотнул, не в
Она задыхалась от удивления — и потребности, — и этот звук, образ раздвинутых губ Рози в наслаждении, которое я еще не успел ей доставить, заставил меня так напрячься, что у меня не было выбора, кроме как прижаться к ней. Я толкнулся бедрами прямо на нее, одним поспешным, жестким толчком, вырвав у нее еще один сдавленный стон.
— Ах, Рози, — прохрипел я снова, вцепившись в ткань ее нижнего белья, держась за последнюю капельку разума. — Что такой ангел, как ты, делает с таким, как я?
Задушенный, резкий звук вырвался из ее губ, прежде чем она прошептала мое имя: — Лукас....
— Рози? — знакомый голос прорезал мгновение. — Эй, Рози? Ты здесь?
Я выругался под нос, мое тело замерло вокруг ее тела.
Веки Рози сомкнулись, и я увидел на ее лице утрату. Утрату, с которой я боролся изо всех сил, пытаясь взять себя в руки, остудить то, что происходило в моей голове, груди, штанах.
— Эй? — снова послышался голос Лины, в голосе моей кузины явно слышалась тревога. — Господи, я уже везде искала.
Глаза Рози открылись, гримаса исказила ее губы.
— Я здесь! Я здесь! Эй!
Она посмотрела на меня, и я заставил себя улыбнуться ей самой простой улыбкой, на которую был способен. Затем я поцеловал ее в макушку.
— Наконец-то! — воскликнула Лина, ее голос приближался к кабинке. — Что случилось? Ты исчезла, и я не могла тебя найти.
Рот Рози открылся, но слов не последовало.
— Ты не видела Лукаса? — продолжала Лина. — Мы тоже не можем его найти.
Я видела, как Рози пыталась ответить. Потенциально объяснить, как она оказалась со мной в кабинке туалета. Чтобы объяснить, почему она была полуголой, а у меня было лицо голодного мужчины и выпуклость, давящая на мою молнию.
— Аарон тоже в уборной, ищет его, — добавила Лина.
Губы Рози продолжали подрагивать, и мне стало ясно, с чем у нее были проблемы. И что я должен быа сделать.
Покачав головой, я пробормотал: — Меня здесь нет.
Она нахмурила брови.
— Рози? — позвала Лина. — Ты там в порядке?
Я еще раз встряхнул ее.
— Да, — ответила Рози, отводя глаза. — Какой-то парень пролил на меня напиток. Я приводила себя в порядок.
— О нет, это отстой. Ты справилась или тебе нужно, чтобы я зашла и помогла...