Американский наворот
Шрифт:
– Все правильно, к нам, – раздался из полумрака оживленный голос. – Хорошо что вы так заблаговременно.
Из хвоста навстречу Завирдяеву двигался знакомый ему ранее по прежним ивентам толстый полностью лысый мужик, как и Завирдяев одетый в официозное гражданское, но с претензией на шик и оригинальность – на нем был бордовый пиджак, алый галстук и сдвинутая на затылок черная шляпа.
– С вами еще несколько человек? – спросил этот импресарио, тряся руку Завирдяеву.
– Да, еще трое.
– Пусть проходят, где они?
– Они не против парк посмотреть. Атмосфера праздника,
– Да не вопрос. Сбор без пяти час. Подождите-ка, – Бордовый Пиджак резко развернулся и двинулся к металлическому шкафчику, закрепленному неподалеку от стола, после чего вернулся, держа в руке кучу карточек-бейджей на ленточках. Бейджей этих было явно больше чем надо.
Бросив Завирдяеву отчего-то на английском "Common let's go", пронесшийся мимо Бордовый, очевидно раньше времени переключившийся с русского на английский, протиснул свою задницу в выход и очутился перед стоявшими около автобуса СБСЕшниками, которым после энергичных приветствий начал рассовывать свои карточки.
Англичанин начал про свой пакет, который напоказ протягивал вперед – на время торжественного стояния на трибуне покупку следовало куда-то пристроить.
– Я по своему недостаточному… по своему легкомыслию подумал, что вы привезли подарок, – нарочито дружелюбно посмеиваясь говорил Бордовый, оглядывая каждого по очереди. – Оставляйте вашего Жириновского в автобусе. Если забудете, мы вам его потом доставим. А если потеряем, – сейчас он обращался к Ландскрихт. – Мы вам еще точно такого же найдем, – и он заржал пуще прежнего.
– У вас их много? – засмеялась в ответ та.
– Мадам, у нас всего много.
Завирдяев достал сигарету и вставил ее в рот, однако закуривать не спешил. Бордовый между тем успокоился быстрее, чем предполагал Завирдяев и объявил:
– Когда Комбат выдвинется, когда он будет около начала проспекта, я вам скажу, но до этого вы уже должны быть на месте, то есть здесь. На трибуну будем заходить вместе, то есть одновременно с Комбатом, и не забудьте про бейджи. Без бейджей будет не так хорошо. Лучше оденьте их заранее, то есть сейчас.
Указав обеими руками в сторону парка, куда, как он теперь знал, все собирались, Бордовый, принявший пакет со статуэткой, развернулся и скрылся в автобусе.
Проводив взглядами импресарио, группа во главе с наконец закурившим Завирдяевым двинулась в парк к большому навесу со столиками, перед которым играл Джаз-банд. Нужно было признать, что после появления Суперфедеранта, точнее сказать через несколько лет после событий четырнадцатого-пятнадцатого годов, заурядный умирающий промышленный город преобразился до неузнаваемости.
В плане зданий и дорог все оставалось по-прежнему, если не считать одного района на востоке – там сконцентрировались все "золотые приезжие".
Изменения были значительны в плане обитателей. Даже сейчас, когда присутствовавшая публика была на восемьдесят процентов из россиян, где половина вообще была из тех некогда депрессивных местных, город выглядел не то что не по-сибирский, но, пожалуй и не по-российски.
Этому способствовали и присутствовавшие двадцать процентов иностранцев и облик понаехавших сюда со всей России авантюристов.
Внешне
Женщины сплошь и рядом были в шляпах. В этом была определенная заслуга системы оповещения – чтобы проворонить тревогу, по крайней мере, находясь в мало-мальски людном месте, нужно было постараться. К тому же, как уже было сказано, по-настоящему серьезных вспышек здесь не было с самого начала войны.
Так что местные были убеждены, что услышав сигнал достаточно будет чуть наклонить голову вниз и козырек защитит глаза. Так они в общем-то и поступали, правда характеристика "легкомыслие" этим не отменялась. Дело состояло в том, что вспышки от зарядов противоракетной обороны, тех что были, например в ядерной версии распространенной sys.520 модель которой стояла в магазине, были несравненно слабее вспышек от больших зарядов. А кто мог наперед знать, прилетит такой когда-нибудь или нет. Речь тут даже не про удар по городу, а про электромагнитную борьбу с противоракетной обороной или спутниками.
В противоположность применению больших зарядов, в последнее время в ход все больше шли устройства с золотыми и изотопными оболочками, уничтожавшие баллистические и орбитальные цели главным образом потоками нейтронов а не избыточной мощностью. Вспышки от таких были еще слабее. Это в какой-то мере расслабило, и не только местных.
Понаехавшие россияне со временем понабрались здешних привычек, чего все же нельзя было сказать про иностранцев – некоторые вовсе ходили в очках постоянно, другие всегда имели их с собой, как та же Ландскрихт, у которой вроде и линзы были. Европе в свое время здорово досталось. Та же Ландскрихт вроде бы попадала под удар. В таком легком случае, о котором как-то говорила она, попасть под атаку означало оказаться во внешней зоне удара и прочувствовать воздушную волну, не более того. Так или иначе, даже после такого люди как правило серьезнее относились к мелочам вроде тех же очков.
Зимой, правда, в вопросе о вспышках все менялось – белый снег здорово отражал свечение и тут уже любые, хоть летние, хоть зимние головные уборы были бесполезны, так что местные с неохотой, но доставали и начинали таскать с собой очки. Почему они не могли делать так круглый год оставалось только гадать. Завирдяеву местные вообще нередко казались иррациональными людьми.
В остальном мире уже входили в обиход контактные линзы, правда их нужно было постоянно заряжать.
Сделаны как очки, так и линзы были из особого стекла или пластика, внутри которого были слои полупроводников и жидких кристаллов. В нормальном состоянии это было непроницаемое черное стекло. Мизерный ток от крошечной часовой батарейки или прозрачного органического источника делал материал проницаемым. Избыточный световой поток сводил на нет действие разности потенциалов и материал снова чернел. Так это и работало.