Американский ниндзя 3-4-5
Шрифт:
Живописная дорога пролегала между перевалами, петляя среди гор. Времени, которое нечем оказалось заполнить, было более чем достаточно, и Дэвидсон решил вздремнуть. Чуть-чуть опустившись на сиденье, он вытянул ноги, уютно расположив их под передним диванчиком, и, втянув голову в плечи, сложил руки на груди.
Солнце, светившее в полную силу, раскалило бордовый корпус автобуса, и открытые в крыше вентиляционные люки не справлялись со своей работой. Теплый воздух салона выдувался раскаленными пыльными потоками, так что духота стала совершенно невыносимой. Но это никак не повлияло на намерения Шона, и он
Бэкстон же не имел привычки спать в дороге и поэтому просто смотрел в окно, наблюдая за коричнево-зеленым пейзажем, мелькающим за окнами автобуса. Само полотно дороги, естественно, не отличалось хорошим качеством, и машина то и дело подпрыгивала на кочках или проваливалась в небольшие колдобины.
— Хорошо, что я поел только утром, — вслух подумал Карл, понимая, чем бы ему грозила противоположная ситуация, окажись он в этом тряском и душном автобусе, будучи только что из-за стола.
Панго повернулся к нему и, видя осунувшееся лицо Карла, произнес:
— Ты сейчас мне напоминаешь Кегни. Это один такой черный из фильма, когда он тоже трясся в автобусе по дороге в Нэпли.
— Что? — Бэкстону вдруг показалось, что их юный друг спятил.
Но его великолепная память и на этот раз не подвела. Речь шла о чернокожем парне из сериала, показанного по коммерческой сети в Штатах лет восемь назад. Тогда Карлу было примерно столько же лет, сколько сейчас Панго. Самого его не очень-то интересовал это фильм, но некоторые сверстники смотрели сериал с удовольствием. Сейчас он слабо помнил события, происходившие на экране, но обрывочные воспоминания все же остались.
— Я говорю, что ты похож на Кегни, — повторил Панго, думая, что Карл не расслышал его из-за монотонного гула двигателя, заполнявшего салон.
— Это был не Кегни, — спокойно ответил Бэкстон.
— Ну да, — хохотнул Панго, — станешь мне говорить. Я на прошлой неделе видел эту серию. Точно. Так, как Кеши.
Шон открыл глаза и спросонок осмотрелся.
— А я говорю, — запыхтел Карл, — что помню все лучше тебя. Кегни в подобную ситуацию не попадал. Это была Барбара.
— Что? — Панго возмущенно скривился. — Барбара? Да ты, брат, в своем уме? Барбара тогда в психушке валялась, а Кегни к ней поехал. Он еще у Симплера забрал десять штук баксов и ехал.
Парнишка так увлекся спором, что с трудом сдерживался, чтобы не перейти на крик. Сидевшие поблизости пассажиры, стали оборачиваться и бросать косые взгляды на спорщиков. Но хуже всех в этой ситуации было Шону. Он оказался между двух огней. В правое ухо ему орал связной, вдобавок широко жестикулируя руками перед самым его носом, а в левое монотонно бубнил Карл, тыча пальцем в сторону Панго.
— У Симплера их занял Манро, — вспоминая события фильма, проговорил Бэкстон.
Панго тут же забыл первопричину возникшего спора, и его глаза вспыхнули озорством. Оживив в памяти эпизод с Манро, он задергал руками еще активнее, описывая бойцовские качества этого замечательного персонажа и вдохновенно имитируя удары, проводимые им в знаменитых поединках. Карл временами поддакивал и поправлял его то и дело, слушая описания сцен драк, показанных в одной из последних серий.
«По-моему, они нашли общий язык, — подумал Шон, видя, как начавшийся спор постепенно переходит
Заснуть еще раз ему так и не удалось, потому что горячие воспоминания почти двухсот серий фильма затянулись настолько, что собеседники так и не завершили этого, так увлекшего их обоих, разговора, когда автобус въехал в город Салтонспринкс и, миновав шумный базарчик, располагавшийся невдалеке от автостанции, через несколько минут прибыл в пункт назначения.
Шон первый пробрался к выходу и вырвался из душного автобусного салона. Ожидая появления Панго и Карла, он осмотрелся. Ничего сверхъестественного вокруг не было. Старые и новые лачуги, побеленные или просто глиняные, разнообразные грязные таблички и указатели самых неимоверных форм и размеров, спешащие по делам прохожие, имеющие все оттенки кожи — от бледно-розового до иссиня-черного — и одетые в самые разнообразные костюмы. По улице вместе с последними марками автомашин двигались и повозки, запряженные мулами, и велорикши, и просто вручную толкаемые хозяевами двухколесные таратайки. Невзирая на класс, весь этот транспорт двигался с одинаковой скоростью, постоянно останавливаясь и стараясь не задавить детей и домашних животных, бесстрашно шатающихся по проезжей части.
Неплохой город, в котором удобно потеряться или при случае уйти от преследования. Но так же легко незаметно стать объектом слежки или получить из-за угла хороший удар ножом, а то и пулю.
— Пошли, — Панго вышел из автобуса и махнул рукой.
Вид у мальчишки снова сделался деловым. Надвинув на глаза кепку, он двинулся по улице в сторону большого, единственного в этом квартале двухэтажного дома, вокруг которого располагались одноэтажные ветхие лавки местных торговцев.
— Если не секрет, — поинтересовался Шон, — куда мы идем?
— Я же сказал, к Фредди, — напомнил проводник и уточнил: — В «Серебряный дождь».
Не доходя до двери дома, возле которой толпились подвыпившие бездельники, он резко повернул и, обогнув дом слева, остановился в переулке возле узкой металлической двери с большим окошком наверху, плотно прикрытым деревянной форточкой.
Связной трижды стукнул в дверь и отошел от нее на шаг. Через минуту окошечко открылось и в нем показалось серьезное лицо азиата. Человек за дверью окинул взглядом Панго и, видимо, узнал его, так как тут же перевел взгляд на Шона и Карла, стоящих за его спиной. Видя недоверие в его глазах, Панго поспешил успокоить парня за дверью.
— Эти ребята со мной, — бодро проговорил он.
— Мг, — ответил азиат и захлопнул окошечко.
Через мгновение железная дверь открылась.
— Давайте быстро, — шепнул подопечным Панго, входя внутрь.
За узким пространством тамбура располагался большой, слабо освещенный зал бара. В воздухе висел крепкий запах сигаретного дыма и спиртового перегара, характерный для подобного рода заведений. В дальнем углу зала располагалась небольшая, но высокая стойка, остальное пространство занимали два небольших бильярдных стола, дюжина обшарпанных столиков и несколько старинных игровых автоматов. Справа от стойки находилась эстрада, на которой громко играла чернокожая группа. Публика развлекалась: пили, танцевали, просто разговаривали, играли на полуразрушенных автоматах…