Американский Шерлок Холмс
Шрифт:
— Нет. Я находил их то на своем письменном столе, то на умывальнике, то на камине или на стуле, на котором я обыкновенно сижу, словом, всегда в таком месте, где я обязательно должен был их увидеть.
— И вы совершенно не догадываетесь, каким образом эта гадость попадала туда и кто ее приносил? — спросил Ник Картер, покачивая головой.
— Не имею ни малейшего понятия!
— Быть может, в ваш дом проникает какое-нибудь постороннее лицо?
— Я не считаю это возможным.
— Запирается ли дом на ночь?
— Конечно.
— Находили
— В разное время дня. Иной раз утром, когда я вставал с постели, иной раз после обеда, иной раз вечером, по возвращении домой.
— Вы живете со своей семьей? — продолжал Ник Картер свой допрос.
— Нет. Я живу один, при мне находятся только два лакея.
— Что это за люди?
— Оба они китайцы. Один из них повар, другой исполняет обязанности горничной, что ли.
— Говорят ли они по-английски?
— Очень плохо. Они с трудом умеют объясняться.
— Нельзя ли предположить, что они замешаны в это дело? — спросил сыщик.
— Я уже думал об этом, — ответил полковник, — но это совершенно невозможно.
— Нет ли у вас какого-нибудь врага, от которого можно было бы ожидать подобной гнусности.
— Насколько мне известно, нет.
— Странно. Вы говорили о каких-то анонимных письмах. Нет ли у вас с собой одного из них?
— Извольте.
Полковник вынул бумажник и взял оттуда несколько сложенных писем, из которых одно передал сыщику.
Ник Картер начал читать, а полковник откинулся в своем кресле.
Сыщик нарочно прочитал письмо вслух. Оно было следующего содержания:
«Полковник Пирзаль! Вас уже несколько раз просили выехать из этого дома! Вы нам мешаете и ваше присутствие нас стесняет. Одним словом, ваше присутствие нам нежелательно. Если вы все-таки останетесь, то в одно прекрасное утро вы уже не встанете с постели. Ваши китайцы-лакеи нам не помеха, мы и их уберем, когда справимся с вами. И мы сделаем это, можете нам верить. Конечно, мы заранее не будем назначать вам время. Пока сообщаем, что в настоящее время мы заняты другими делами и не имеем времени для вскрытия вашего тела. Но будьте уверены в том, что настанет и ваша очередь. Доказательством серьезности наших намерений пусть послужат прилагаемые трупы животных, убитых нами с научной целью. Как только нам потребуется труп человека, мы примемся за вас, если вы не предпочтете до того времени выехать из этой части города».
Письмо не имело подписи.
Ник Картер задумчиво сложил его.
— А содержание остальных писем? — спросил он, — соответствует ли оно этому?
— Вполне. Не угодно ли прочесть? — ответил полковник и предложил сыщику остальные письма.
Ник Картер быстро пробежал их одно за другим, — всех писем было шесть.
Содержание их было приблизительно одинаково; из каждого письма видно было, что автор его решил во что бы то ни стало выжить полковника с виллы.
— Давно ли вы стали получать такие письма? — спросил сыщик.
— С тех пор, как живу в этом доме.
— Когда,
— Я нашел его на следующее утро после первой ночи, проведенной мною на вилле, — пояснил Пирзаль.
— Был ли к нему уже приложен труп животного?
— Да, именно, дохлая жаба, в роде той, что находится в свертке.
— Прилагался ли к каждому письму какой-нибудь труп?
— Да. Но я получал иногда трупы животных и без письма.
— Почему вы не исполнили предъявленного вам требования и не выехали?
— Я не труслив, мистер Картер.
— Мне тоже так кажется. Полагаю, что из десяти девять человек давно бежало бы.
— Что ж, стало быть я, именно, этот десятый и есть, — спокойно возразил полковник.
— А если угроза будет приведена в исполнение?
— Тогда, по всей вероятности, меня придется похоронить, — коротко заметил полковник.
— Значит, вы все-таки опасаетесь того, что когда-нибудь вас убьют?
— Опасаюсь, но не боюсь этого настолько, чтобы уступить. Каждый раз, когда я получал подобное письмо, я задавался целью принять меры к задержанию посланных. Я по целым ночам сидел с револьвером наготове и, смею вас уверить, я не промахнулся бы; но я, даже, не напал на след негодяев. Они как-то умеют приходить и уходить совершенно неслышно.
— Не пробовали ли вы ставить западни?
— Западни, — захохотал полковник, — я перепробовал все сорта, какие только имеются. Я ставил медвежьи и тигровые западни, с такими пружинами, что кости всякого человека были бы раздроблены в щепки. Я протягивал от дверей к дверям, поперек всех комнат самые тонкие, еле видные, даже днем, проволоки, которые при малейшем прикосновении к ним должны были привести в движение звонки. Все напрасно: ни один звонок не зазвенел, все проволоки остались целы, а письма с приложениями снова лежали на столе.
— Это совершенно непонятно, — пробормотал Ник Картер.
— Непонятно? Это просто ужасно! — сердито воскликнул Пирзаль, — если бы я был труслив, то давно бежал бы или сошел с ума.
— А что вы намерены предпринять?
— Я буду стоек. Либо эти невидимые негодяи убьют меня, как угрожают, либо я спугну и обезврежу их всех.
— Вы говорите во множественном числе, — заметил Ник Картер, — разве у вас есть основание думать, что их несколько?
— Нет, но я не допускаю возможности, чтобы один человек мог сотворить всю эту пакость.
— Вполне согласен с вами, — задумчиво произнес Ник Картер.
— Мне хотелось бы передать все это дело в ваши руки, мистер Картер, — снова заговорил полковник, — и на сей предмет уполномочиваю вас делать в моем доме, все, что вам будет угодно, во всякое время дня и ночи. Если вы того пожелаете, я предоставляю вам постель и все удобства для продолжительного пребывания в доме и готов сам подчиняться всем вашим приказаниям. Если вам удастся выяснить эту тайну и освободить меня от моих мучителей, а, быть может, даже задержать их, то я готов уплатить вам двадцать тысяч долларов.