Американское время. 1970 – 1979 годы
Шрифт:
ПОПОВИЧ: Я бы заменил пальчиковое управление ручками на кистевое. При стыковке мне пришлось снять перчатки, иначе могли сорвать процесс из-за большой неточности в управлении. К тому же я все время боялся ее сломать.
Как итог можно сказать, что на американских космических кораблях управление как раз и строится на авиационных принципах. Там даже попыток нет, чтобы назначить командиром экипажа инженера, который никогда не летал на самолете самостоятельно. А у нас война за лидерство идет со времен Сергея Павловича
26 АВГУСТА.
Я вышел на службу после отпуска, а Жегунов ушел в отпуск. И первое, что мне сообщил Рышков, это решение Жегунова – Лесникова к перспективной тематике не допускать. Самородову от Жегунова влетело за то, что он перед моим отпуском обещал мне перспективу.
Тут же он счел нужным дать мне пояснения по поводу моей аттестации. Писал ее Рышков, но выводы он согласовал с Барышниковым, Самородовым и Челяповым. Серкина он не спрашивал. С начальником тренажера ТДК-7М не советовался. Достаточно было актива отделения.
Я не хотел разбираться в ситуации. Но Барышников сам подошел ко мне.
– Василий Сергеевич, я не хочу оправдываться. Но прими информацию. С выводами Рышкова по твоей аттестации я не согласился. Как Рышков относится к иному мнению ты знаешь.
– Знаю, Виктор Ильич. Наверное, и сейчас он попытался нас стравить?
– Похоже.
Минут десять еще мы с ним обсуждали создавшееся положение, но ни к чему конкретному не пришли.
Следом, как-будто ждал своей очереди, подошел Самородов.
– Василий, я обещал тебе перспективную тематику?
– Нет, конечно. Ты просто обещал предложить мою кандидатуру для работы с перспективной техникой.
– Вот и я говорю. Партбюро чистыми вопросами технической политики не занимается. Мы можем обсудить, посоветовать.
– Да не переживай Ты, Володя. Переживем.
Володя ушел, а мне, честно говоря, стало обидно. Не за себя. Я был готов к такому повороту событий. А вот Володя явно стал меняться. Лучше бы он промолчал, а не подходил с объяснениями.
День советов для меня, однако, не закончился. После обеда подошел Бастанжиев.
– Сергеевич, ты как – не скис? Вот что я тебе скажу. Плюнь на все и занимайся потихоньку перспективной техникой сам. Из рук книжку или схему не вырвут.
Через полтора месяца вернется из отпуска Жегунов, и, может быть, что-то изменится.
– Спасибо, Анатолий Борисович, я как раз об этом и думал.
А поздно вечером стало известно, что на орбиту выведен космический корабль «Союз-15» с экипажем.
Командир корабля подполковник Сарафанов Геннадий Васильевич. Родился 1 января 1942 года в деревне Синенькие Саратовской области. В 1964 году окончил Балашовское высшее военное авиационное училище летчиков. В Центре подготовки космонавтов с 1965 года. Член КПСС с 1963 года. Опыта космических полетов не имеет.
Бортинженер полковник-инженер
Инструкторы методисты экипажа.
– По транспортному кораблю Джигирей Николай Владимирович.
– По орбитальной станции Дьяченко Александр Григорьевич.
По программе экипажу предстоит работать на станции 25 суток.
27 АВГУСТА.
Сегодня целый день разбирался с документацией, связанной с пультом инструктора. Женя доволен. У него до этой скуки руки не доходили полгода.
Предложил мне разобраться со всеми замечаниями по акту. Я не возражал, но поставил вопрос об обеспечении контрольно-поверочной аппаратурой для всех приборов. Женя против, так как с решением этого вопроса много возни, а ему хочется заниматься сложными вопросами, а не мелочевкой. Ему не хватает времени и на работу над своим прибором, который он продолжает усовершенствовать.
28 АВГУСТА.
Сарафанов с Деминым возвращаются. Стыковка со станцией не получилась.
Было выполнено три попытки стыковки. Две с разрешения Центра управления полетом. Третью попытку стыковки космонавты выполнили самостоятельно.
При первой стыковке на дистанции 380 метров самопроизвольно включился маршевый двигатель и успел отработать 15 секунд, прежде чем экипаж выдал команду на отключение. Орбитальная станция находилась в центре визира, а «Союз» набрал скорость 8 метров в секунду.
Это около 30 километров в час. Можно представить, что произошло бы, если бы стыковка произошла при такой скорости сближения. Не надо забывать, что собственные орбитальные скорости корабля и станции составляют 28000километров в час.
Им повезло. Успели набраться боковые скорости, и корабль пролетел почти впритирку со станцией.
Корабль со станцией разлетелись на дистанцию более километра. Станция послушно развернулась на 180 градусов, готовая к новой стыковке.
Через 2 минуты корабль ушел из зоны связи, но ЦУП успел передать команду о том, что в случае второй неудачной попытки стыковку вообще прекратить.
Вторая попытка стыковки проходила так же, как и первая. Снова неудача, и снова километр дистанции.
Экипаж неверно истолковал команду ЦУПа, и самостоятельно совершил третью попытку стыковки. И снова неудача.
Хуже всего то, что свою третью попытку экипаж попытался скрыть. Но от телеметрии ведь не скроешься. Перед третьей попыткой станция, в ответ на запрос корабельной системы стыковки, аккуратно развернулась вновь на 180 градусов и включила свою аппаратуру.
31 АВГУСТА.