Amore mio Юля Котова
Шрифт:
— Да что ты там понимаешь?!
— Назови меня по имени, — попросил он.
— Нет, я… ещё не готова к такому серьезному шагу.
— Скажи, пожалуйста, — Бредин положил голову мне на плечо и тяжело вздохнул, демонстрируя свою печаль, — мне кажется, я ничего в жизни так не хотел. Скажи что-нибудь… не знаю… как дела, Рома. Или… Рома, у тебя аппетитная задница.
Я затряслась от смеха.
— У тебя тощая задница.
— Рома, — подсказал он. — Подожди, а с чего это она тощая? Вчера ты так не считала, —
Такими нас и обнаружила Вероника: озабоченными на всю голову.
Я не сразу ее узнала, а Бредин не сразу отпустил мою грудь. Это была эпичная встреча.
— Вероника? — мне наконец-то удалось смахнуть с себя брединские руки. — Что ты здесь делаешь?
— Это дом моей бабушки, — ответила девушка, и я почти услышала, как заскрипели шестеренки в моей голове, когда я стала сопоставлять факты.
Этого просто не может быть! Сомнений не возникало, во всем было виновато домашнее вино профессора Лоретти и чертовы древние греки.
Глава 20. Правила выживальщиков
Я соскочила со ступеньки, стремительно спустилась по лестнице и окинула девушку взглядом, желая убедиться, что перед нами действительно стояла Вероника.
Сегодня рыжая выглядела совершенно иначе, чем в нашу первую встречу в псевдо подземном клубе. Минимум макияжа, максимум одежды и неряшливая гулька на голове убавляли ей возраста, но совсем не лишали привлекательности.
— Ты смотришь на меня, как на привидение, — заметила она, посмеиваясь. — Что ж, теперь и мне понятно, о каких двух русских бабушка твердила, — усмехнулась девушка. Она освободила руки, поставив на пол большие бумажные пакеты с логотипами магазинов.
Я все еще не могла озвучить то, насколько меня удивило ее появление, и выводы, к которым пришла несколько мгновений назад. Если все обстояло так, как рассказывала Вероника, и Сильвия была ее бабушкой, это говорило о том, что бабуля нас надула. Но зачем?
— И что же она про нас говорила? — поинтересовался Бредин. Он тоже спустился и стоял за моей спиной.
Вероника наклонила голову и шагнула в сторону, ее взгляд опустился вниз, затем скользнул вверх. Она с интересом рассматривала Бредина, и я невольно оглянулась. Парень стоял, засунув руки в карманы джинсов и с любопытством смотрел на Веронику.
— Бабуля сказала, что увела бы тебя у нее, будь сама помоложе лет на семьдесят, — ответила девушка.
— Приятно слышать, — улыбнулся Бредин.
Я повернулась к Веронике и увидела широкую улыбку и смеющиеся глаза.
Что скажешь? Просто Суперсемейка! Столетняя бабуля, прикидываясь Штирлицем, фантазирует о моем парне и делится этим со своей раскрепощенной внучкой.
Но… мне хотелось выяснить главное…
Кто
— Нет, подожди! — я повернулась к Бредину. — Ты же ничего не знаешь? Синьора Сильвия знает русский, она родилась в Киеве и жила в Москве. Она водила нас за нос, притворяясь, что говорит только на итальянском.
Я тут же заткнулась, припоминая, могла ли я ляпнуть что-то противозаконное или оскорбительное на родном в присутствии бабули, когда думала, что она не понимает меня? Да, блин! Сколько угодно! Чего стоили одни мои причитания с примесью обсценной лексики, когда я была вынуждена греть воду, чтобы помыться. Господи, неудобно-то как!
— Ну конечно, — недоверчиво произнес Бредин. — И зачем ей это делать?
— Это же бабушка! — воскликнула Вероника. — Она обожает подшучивать над людьми. Видимо, вы ей очень понравились.
— Она не из разведки, случайно? — поинтересовался Бредин, будто прочитав мои мысли.
— Нет, — засмеялась Вероника. — Она бывшая советская спортсменка. Гребля на байдарках и каноэ. У неё даже есть золото с Римской Олимпиады. — Я лишь захлопала ресницами, приняв на веру очередную порцию фактов о нашем незаурядном арендодателе. — Сегодня бабушка уехала в Парму к моему дяде Альфредо, у него родилась внучка. Альфредо — ее старший сын. Мой отец — средний, а ещё есть две дочери… внуки, правнуки. У нас большая семья, — заключила Вероника.
— Тогда… зачем твоя бабушка сдает комнаты в собственном доме незнакомым людям? — спросила я.
— Каждый зарабатывает, как умеет, — Вероника повторялась. — Девиз нашей семьи. Сказать честно, бабушке много раз предлагали переехать… мой отец, дядя. Можно было нанять кого-нибудь, чтобы помогать ей с домом, но с бабушкой бесполезно спорить, она не принимает помощи финансовой и проявления, как она выражается, «капиталистических замашек». Она все делает сама и хочет, чтобы мы все умели делать своими руками. Поэтому мне приходится помогать ей с уборкой. Но сегодня я вызвала горничную из фирмы, — она хитро улыбнулась. — Только бабушке не говорите. Иначе, мне конец, — и подвела пальцем под подбородком воображаемую черту, намекая на кровожадный характер своей бабули.
— У нее даже горячей воды нет. Это слишком даже для противника капитализма, — заметил Бредин, напомнив мне о больной теме.
— Это она так решила, — Вероника развела руками. — Знаете, однажды дошло до смешного, — она загадочно улыбнулась. — Несколько лет назад бабушка попала в больницу. И мой отец воспользовался этим, нанял людей, и здесь поставили бойлер. А бабушке сказал, что сам все сделал. И что вы думаете? Она узнала, что он обманул ее, и заставила дядю Альфредо убрать бойлер. Она потом нескольких месяцев с ним не говорила. И все потому, что отец не потрудился сам.