Амплуа девственницы
Шрифт:
— Иди ты… — выразился Гришка нецензурно, садясь в машину. Я сделала вид, что не слышу, поспешно распахнув дверь офиса. Сашок ее закрыл, войдя следом, и сказал:
— Лерка будет довольна.
Уточнять я ничего не стала, зная Сашкину манеру изъясняться, но встречи с «тетушкой» ждала с большим нетерпением. Но мешали дела, и увиделись мы только к вечеру.
— Ты меня обманывала, — начала я с порога.
— Когда? — насторожилась Лерка.
— С самого начала ты мне лгала.
Она
— Это твои деньги, — взвизгнула я. — Их заработала ты, а вовсе не Гришка.
— Какая разница? — удивилась Лерка. — Мои, его… Подожди, кто тебе сказал?
— Вадим.
— Значит, ты с ним познакомилась? — обрадовалась она.
— Да. Благодаря твоему Сашку.
— Сашок хороший, — тут же загундосил он.
— Молчи! — рявкнула я, и он обиженно поджал губы, однако все же выбрал время проквакать:
— Аня сердится. Аня меня не любит.
— Сумасшедший дом, — простонала я. — Во что вы превратили мою жизнь? Эти типы из «Олимпии» едва меня не схватили.
— Тем более следует подружиться с Вадимом. Белобрысый у него начальником охраны, и если хозяин прикажет, он забудет, как ты выглядишь, ровно через секунду.
Мысль показалась мне не совсем идиотской, и я задумалась. Лерка устроилась на подлокотнике кресла и, разглядывая меня, начала задавать вопросы:
— Как Вадим? Клюнул?
— Не знаю.
— Что значит «не знаю»? Женщина такие вещи чувствует.
— А я не почувствовала. Он попытался втолковать, что Гришка мне не пара.
— И только-то?
— Чего тебе еще?
— А по поводу твоей красоты ничего не загнул?
— Сказал, что дуракам везет. Думаю, он имел в виду Гришку. Если верить Вадиму, у тебя ума палата и ты прирожденный финансист.
— Спасибо ему на добром слове. Но меня больше интересует другое. В штанах у него что-нибудь шевельнулось, когда он тебя увидел?
— Я не проверяла его штаны.
— Упущение. В наших общих интересах сделать его ручным, как пуделя. У тебя не будет проблем с белобрысым.
— А у тебя? — подсказала я.
— А что у меня? Какие могут быть проблемы у покойника?
— Вот что, или ты немедленно расскажешь, что задумала, или собирай вещи и выметайся отсюда.
Мне тоже покойники ни к чему.
— Вадим должен был клюнуть, — не обращая внимания на мои слова, размышляла вслух Лерка. — Он бабник, ни одну юбку не пропустит, просто так, из принципа, даже когда трахаться не хочет, по привычке штаны снимает. А тут такая красота. К тому же Гришкина большая любовь. Неужто даже за коленку не схватил ни разу?
— Пошел меня провожать. Но тут появился Гришка и устроил глупую сцену.
— Слава
— Прекрати так выражаться, — возмутилась я.
— Надо быть ближе к своему народу и говорить на его языке.
— Это не язык народа, это черт знает что.
— Аня, хочешь денег? — ласково спросила Лерка. — Тысяч сто. Хочешь?
— За что? — нахмурилась я. Перед моим мысленным взором возникли ровные пачки долларов… Я заставила себя встряхнуться и с подозрением взглянула на Лерку.
— Будь с ним поласковее. Покажи, что ты не дохлая рыба, а…
— Хорошо, — кивнула я, — но с одним условием: объясни, что ты задумала. Чего добиваешься? И тогда я продемонстрирую ураган в прериях, причем совершенно бесплатно.
— Я хочу его вернуть, — грустно ответила Лерка.
— Гришку? — ахнула я.
— Ага.
— Так ты все еще его любишь? И ты придумала все это, чтобы он наконец понял, каким идиотом он был…
— Вот-вот, идиотом, — закивала Лерка, страшно довольная.
— Ты хочешь, чтобы он понял, что только ты любила его по-настоящему и лишь с тобой… — Тут я решила, что слишком увлеклась, кашлянула, перевела взгляд на Сашка, он сидел грустный, шмыгнул носом и заявил:
— Аня хорошая. Лера хорошая. Гришка идиот.
Я плюхнулась в кресло и обняла Лерку.
— Как я тебя понимаю, — сказала я со вздохом.
— Спасибо, — кивнула Лерка и тоже заключила меня в объятия.
Почему-то у меня возникло чувство, что меня опять водят за нос. Я отстранилась и припомнила незнакомца на «Мерседесе».
— Забудь, — отмахнулась рукой Лерка. — Он не видел твою машину, ведь не видел? Тогда как он тебя найдет?
— Я огрела его ящиком, вряд ли такое легко забывается.
— Придется ему это пережить. Он даже имени твоего не знает. И как прикажешь тебя искать? Немного побесится и смирится с неизбежным… Могу я рассчитывать на то, что Вадим лишится сна и покоя в ближайшие дни?
— Если ты всерьез думаешь, что я способна заниматься с мужчиной любовью, ничего к нему не испытывая, забудь об этом, — сурово закончила я, поняв, что опять увлеклась. — Испанскую страстность я готова демонстрировать, но лишь в платонической форме.
— Валяй в платонической. Ты у нас девица, чему ж тут удивляться.
Только я собралась достойно ответить, как зазвонил телефон.
— Анна, — в голосе Гришки звучала испанская страсть, всуе помянутая мною. — Ты одна?
— Нет, разумеется.