Амплуа девственницы
Шрифт:
— Да? И с кем ты?
— С тетей. С кем я, по-твоему, могу быть?
— Господи, я совершенно забыл про тетю…
— А ты, случайно, не забыл, что приглашен к нам на чай?
— Анечка, я должен извиниться перед тобой: я вел себя как последний болван. У моего приятеля скверная репутация, он мерзавец и ловелас. Девушке вроде тебя даже знакомиться с ним неприлично.
И вдруг я вижу, как он ведет тебя за руку, обнимает…
— Не преувеличивай.
— Хорошо. Просто ведет за руку… Я был вне себя. Возможно, я наговорил лишнего…
— Ты и сейчас говоришь лишнее.
— Да-да. Буду через полчаса.
Гришка явился ровно через полчаса с букетом и тортом килограммов на пять. Дверь ему открыл Сашок, отчего пылкого влюбленного слегка перекосило.
— Его пригласила тетя, — пояснила я в ответ на его изумленный взгляд. — Он полдня крутился возле двери. Тетя уверена, что он несчастен, к тому же боится темноты. Поэтому его нельзя оставлять одного.
Гришка обнял меня за плечи и зашептал, увлекая подальше от Сашка:
— Твоей тете следует быть с ним поосторожнее.
Он очень привязчивый. И умеет втираться в доверие, даром что идиот. Глазом не успеешь моргнуть, а он уже ходит в любимчиках. Ты говорила, у нее нет детей — она вполне может его усыновить.
— Тетя? — не поверила я.
— Лерка, к примеру, была помешана на этой идее. Ей очень хотелось, чтобы он носил мою фамилию. Представляешь?
— Слушай, а у твоей жены с головой проблем не было?
— Еще какие. Она же совершенно сумасшедшая.
По этой причине мне и пришлось оставить ее.
Тут из гостиной выплыла Лерка, на носу очки, в руках любовный роман.
— Здравствуйте, — чуть ли не басом пропела она, с игривостью поглядывая на Гришку.
Он кинулся к ее ручке, приложился, выпрямился. и сжал ее ладонь обеими руками.
— Счастлив видеть вас, — сказал он с таким чувством, что бедная «тетушка» заалела от удовольствия.
— Анечке повезло, — заметила она. — Сейчас такая редкость воспитанные молодые люди. — Подхватив Гришку под руку, она повела его в гостиную, где был сервирован стол, светило бра у пианино и горели свечи на столе. Лерка решила все же не рисковать и держалась в полумраке.
По-моему, ей доставляло огромное удовольствие водить Гришку за нос, а он из кожи вон лез, чтобы ей понравиться. Лерка вскользь упомянула, что ее супруг имеет дворянский титул, к которому прилагается замок в долине Луары, сущая развалюха, жилое лишь одно крыло, а дальше сплошь руины. Я не выдержала и пнула ее ногой под столом.
— У моего мужа нет детей от первого брака, и нам с ним бог тоже не послал детей (тут Лерка сделала попытку прослезиться, но вовремя вспомнила о гриме), Анечка моя единственная радость и утешение . — Далее последовал пассаж о светловолосых детках (наших с Гришкой, разумеется), которые с радостным визгом будут бегать в долине Луары и, безусловно, украсят собой родовой замок, который перейдет к ним по наследству. Гришка слушал затаив дыхание. Он уже видел себя графом где-нибудь в Париже, просаживающим деньги в казино. Я слушала Лерку с удовольствием, но отнюдь не грезила, точно зная, что муж моей тетки — менеджер вполне солидной фирмы, платит налоги, живет в пригороде в небольшом доме и графов с их замками видит разве что
Гришка смог наконец выйти из транса, вспомнил, по какому поводу мы здесь собрались, и торжественно попросил моей руки. Тетя посоветовала нам не торопиться и проверить свои чувства. Пообещала заехать к маме в Голландию и подготовить ее.
— Я хочу, чтобы вы венчались у нас, в родовой часовне.
Лерку не смутило даже то, что для этого нам придется принять католичество. Я ожидала, что она предложит пригласить на венчание Алена Делона, Патрисию Каас и еще пару-тройку знаменитостей, но до этого не дошло. Лерка объявила, что ей пора пить капли, и, припадая на обе ноги, отправилась в кухню. Для Гришки это послужило сигналом.
— Думаю, мне пора.
Я тоже так думала, опасаясь, что Лерка, чересчур увлекшись, сморозит откровенную глупость, после чего даже такой олух, как Гришка, сообразит, что его дурачат.
— Может, выпьем где-нибудь кофе? — прошептал он мне.
В парне наметились положительные перемены.
Теперь он уже не звал меня в ресторан, что выглядело двусмысленно и вульгарно, а приглашал на чашку кофе все в тот же ресторан, но звучало это гораздо приличнее. Я кивнула, соглашаясь, и пошла переодеваться. Лерка юркнула за мной в комнату.
— Что наденешь?
— Какая разница?
— Что значит «какая разница»? Ты без пяти минут графиня и богатая наследница. Надевай зеленое платье с блестками, чтоб он сознания лишился.
— Я не пойму, зачем тебе это?
— Затем… Один раз так дать по башке, чтоб в другой неповадно было.
Я надела зеленое платье, и глаза у Гришки полезли на лоб.
— Берегите ее, — со слезой напутствовала нас тетушка, и мы покинули отчий дом.
— Милая женщина, — заметил Гришка, усаживая меня в машину. — Французский шарм и все такое… Сколько ей лет?
— Сорок семь, — без запинки ответила я, так как именно столько было моей тетке.
— Серьезно? Я не дал бы больше сорока.
Думаю, Гришка с удовольствием женился бы и на тете, да вот беда — она уже замужем.
Где-то около одиннадцати Гришка робко пригласил меня к себе, минут десять до этого утверждая, что совершенно счастлив Я продемонстрировала изумление с переходом в недовольство, он приложил руку к груди и заверил, что не имел в виду ничего такого, просто ему хотелось побыть со мной наедине. На этом счастье закончилось, потому что, пока я решала, соглашаться или нет, у Гришки зазвонил телефон. Он извинился и вышел в коридор.
Я отправилась следом, рассчитывая, что Гришка, увлеченный разговором, не обратит на это внимание.
Так и вышло. Гришка замер возле стены, глядя себе под ноги, а я укрылась за портьерой, откуда нагло подслушивала.
— Я бы на твоем месте поспешил убраться из города, — сурово выговаривал кому-то Гришка. К сожалению, слышать я могла только его. — Серьезно?
И что ты сделаешь? О своей шкуре подумай, и нечего меня пугать. Откроешь пасть и сдохнешь первым.
Я тебе уже объяснял, я к этим деньгам никакого отношения не имею. Хочешь, спроси о них Черного или Грома. А еще лучше катись к черту и больше мне не звони.