Амулет Пандоры

Алейникова Александра

— Все дело в том, светлый мой скрипач, что я люблю одну женщину…

— Да, любовь всех меняет, — ничуть не удивился музыкант.

— Ты прав, она меня изменила. Она и моя дочь.

— У тебя была дочь, дьявол?

— Я понял тогда, почему так дорожат этим люди.

— Не удивляйся, что смог полюбить. Любовь способна открыться для каждого.

—

Их убили… В тот момент, когда я ничего не мог сделать! — на миг глаза демона вспыхнули от ярости.

— Однажды тебе будет дан еще один шанс, — пообещал скрипач. — Еще один шанс обернуться к свету.

И он ушел. Прошел мимо опустившего голову демона и медленно спустился с крыши театра. Как прекрасен был ночной город! Фонари, мосты, парки… Каким свежим воздухом он был наполнен! Скрипач пытался вдохнуть, вобрать в себя как можно больше вечерних запахов. Запахов влажной листвы, цветов, свежести, духов проходящих мимо ночных женщин.

Следующее утро выдалось для Вены приятным. Лучи солнца скользили по стенам домов и тротуару, выборочно освещая утренние лица людей. Скрипач вышел из дому, направляясь к зданию городского театра, где вчера произошла необычная встреча, чтобы немного подзаработать. Свою скрипку он нес в руке, иногда проводя пальцем по полированной деке. Это было его привычкой. Он делал так, когда нервничал. На полпути он столкнулся с тем, кто ждал его с самого утра. Разговор не вязался. Молча они дошли до театра, где собрались уже все музыканты.

— Так ты играешь в оркестре? — удивился демон.

— Только сегодня, жена просила, — оправдывался музыкант, всматриваясь в дорогу, выложенную булыжником.

— Проблемы с деньгами? — догадался Дионий.

— В каком-то роде, — не желал признаваться человек.

Демон понимающе посмотрел на скрипача и предложил свою помощь, но, получив отказ, решил пока забыть об этом.

День прошел интересно для Диония. Он не ожидал от человека таких глубоких размышлений о сущности добра и зла. Не ожидал и понимания.

— Я помогу тебе, — ответил на доброту скрипача демон. — Я подарю тебе славу, известность, деньги, ты выберешься с женой из нищеты.

— Мне этого не надо, — прервал его музыкант. — Пока я беден, я осознаю свой талант и свое призвание, если же меня признает толпа, значит, я уподоблюсь бродячим артистам, играющим на публику. Если ты даруешь мне славу, я не смогу даровать людям свет, — отказался скрипач. — Ты сам знаешь — он не для всех.

Дионий почувствовал присутствие еще одного демона, следившего за ним. Он догадывался, кто это.

— Башаар! Выходи, — приказал он. — Прячешься и шпионишь, как трусливый пес.

Из-под земли вырос человек. Огромный, черный, он испугал скрипача одним своим видом. Башаар любил выбирать такие тела.

—

Зачем ты связался с человеком? — презрительно спросил военачальник.

Дионий приподнял правую бровь.

— Какое тебе до этого дело? Или ты забыл свое место? — гнев просочился через оболочку милого молодого человека с зелеными глазами.

Башаар направил полный презрения и ненависти взгляд на скрипача. Мужчина, держа скрипку в руке, боязливо отступил на шаг назад.

— Боишься? — прорычал военачальник. — Так знай, твоя смерть близка.

Но скрипач и так это знал. Чувствовал, что его жизнь должна оборваться. Но он не жалел. Он нес свет людям. Каждую ночь он забирался на самую знаменитую крышу в Вене и играл удивительную, полную загадок и движения музыку. В тот день он помедлил, собираясь выйти из дома, но, почувствовав привычный зов, направился к театру…

Ровно горящая душа скрипача запульсировала и угасла.

Глава 12

Тиканье настенных часов в гостиной заглушило все мысли. Этот звук убаюкивал, заставляя забывать обо всем на свете. Алексей заснул. Пуля, оказавшись в нескольких сантиметрах от его плеча, застыла в воздухе. Алексей отразил ее ментальным ударом, представив в своих руках меч. Пуля упала на белоснежный пол. У него получилось. Дионий вылечил его, восстановив тем самым защитную оболочку. Теперь можно и поспать…

Дионий переместился в Дом Стихий. Желание отдохнуть в своих владениях отпало: Пустынные Земли, как всегда, были полны предательства и коварства, а от этого быстро устаешь. Дионий взял из бара бутылку любимого виски, стакан и уселся в кресло напротив крепко спящего Алексея.

— Что ты делаешь? — спросил вошедший в гостиную Игнатиус.

— У него же есть комната, — Дионий указал рукой, держащей бутылку, на юношу. — Только мешается здесь. Я устал, — налив себе полный стакан коричневой жидкости, пожаловался Дионий.

— Не один ты. Но скоро ты заберешь мое бессмертие, и я обрету покой.

Хранитель присел на свободный диванчик.

— Не хочу даже думать об этом. Моя доля — вечность. И мне придется коротать ее в одиночестве. Может, передумаешь?

— Ты обрек меня на это ради себя. Ты понимаешь? — улыбнулся Игнатиус.

— Это эгоистично, — согласился Дионий, — но этому суждено было случиться.

— Испытание уже послезавтра, — напомнил Хранитель. — А вскоре будет и финальный Экзамен. Так что скоро я стану свободен.

— Не думаю, что тебя это порадует, — закончил разговор Дионий и исчез из гостиной вместе с бутылкой виски; меньше всего ему сейчас хотелось выслушивать, как Хранитель будет счастлив, когда от него избавится.

Отказ от бессмертия Дионий воспринимал как отказ от дружбы. Следом комнату покинул и Хранитель. Алексей крепко спал.

— Эй, просыпайся, — донеслись до него сквозь сон слова Энди.

Алексей резко открыл глаза. Перед ним сидела Энди и дергала его за рукав футболки. В ее глазах было беспокойство.