Амур-батюшка (др. изд.)
Шрифт:
– А Дельдика – моя дочь с тех пор, как бежала от китайцев. Ты лучше соглашайся, а то тебя будем судить. Дельдика помолвлена с парнем из вашего же рода. И ты не смей мешать ему, а то утащим тебя в церковь, отдадим попу, скажем, что ты опять шаманил.
– Как же так? – недоумевал Денгура. – А ты еще говорил: «Смотри в окошко на нее…»
– Ну да, Исенка гостила у нас, гуляла. Я как раз на нее показывал. Откуда же я мог знать, что ты не на ту смотришь?
– Ладно, пусть Исенку! –
– Одаку не отдавай, – сказал Иван. – Мы с тобой еще возьмем за нее торо.
– Нет! – не сдавался Денгура. – Ты сказал: «Гляди в окно, она в бархатном салопе».
– Ну, в салопе, в халате – какая разница?
– Дельдика была в бархатном!
– И косая тоже в бархатном, – быстро возразил Иван. – Только истерся бархат.
– Конечно, так, так! – подхватил Маленький. – Шерсть истерлась, а шкура осталась. Самый бархат раньше был.
– Теперь женись на косой Исенке! – воскликнул Савоська. – Я ей дядя и тебя убью, чтобы девушек не позорил!
Денгура струсил. Он попробовал выговорить себе скидку.
– Нет, ты дал нам слово заплатить полный торо, – возразил Бердышов. – Слово – закон! Если мы уступим, то получится, что не ты нас хотел обмануть, а мы тебя. Как обещал, все должен исполнить. А Исенка девка молодая, крепкая, приветливая, работница. Она хорошей женой будет. А ты умен и хитер, – польстил Иван старику.
Кальдука был доволен. Торо не надо было отдавать, Покпа за Дельдику обещал новые подарки.
– Смотри, тебе все почти даром обошлось. Ка-ак ты меня хотел обмануть! – покачал головой Иван, обнимая Денгуру и направляясь с ним в избу. – Исенка только косая, а девка она красивая, здоровая. Ты ей нравишься. Ей лет двадцать восемь, она тебе будет как раз. А на молоденьких жениться нехорошо. Молодая от тебя все равно убежит.
Денгура глубоко задумался.
«А может, в самом деле жениться на Исенке? Сделать вид, что это я хотел Ивана обмануть».
Приехал тесть Ивана. Удога, или, как его все звали, Григорий Иванович, – высокий красивый седоусый старик. Он крепко обнял Ангу. Григорий Иванович явился, чтобы благословить Дельдику.
– А я, Ваня, нынче тоже дело делал. Люди не хотели детей в школу отдавать, а я растолковал им, что грамоты страшиться не надо. Своего Охэ сам отдал в школу, первый вызвался. Я нынче много обид на себя от народа принял.
– Ну, как твой конь?
– На станке почту возит, – отвечал старик.
Денгура и Кальдука покатили в Бельго решать свои дела.
– Ты хорошо сделал, что проучил Денгуру, – сказал Григорий Иванович. – Ты, Ваня, всем угодил.
– И все смеются! – подхватила Анга.
– Верно, всех развеселил! – воскликнул Бердышов. – Все довольны и меня же хвалят. Это надо уметь так обманывать!
Айдамбо и Покпа поехали к попу уговариваться о дне свадьбы. Поп согласился венчать молодых гольдов.
– Но с условием, чтобы меха вы сдавали не только Ваньке Бердышову, но и мне. Ладно?
– Ладно! – чуть не плача, ответил Покпа.
– Ты как-то отвечаешь неохотно, – сказал поп, хмуря рыжие брови.
– Ладно, ладно! – крикнул Айдамбо, видя, что у отца уже глаза засверкали и он готов схватиться с попом. Ему казалось, что если придется добывать двойное количество пушнины, так и на то он согласен, лишь бы жениться на Дельдике.
– Оба нам помогают, и оба с нас здорово шкуру дерут, – говорил Покпа сыну по дороге из церкви. – Так помогают, что мы скоро с голоду сдохнем.
– Не сдохнем! – отвечал Айдамбо. – Только бы жениться, а там еще посмотрим!..
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Дул сильный ветер, низовик. Несло снег с деревьев. Поземка переметала путь. Ветер все крепчал, и громадная река была как в белом дыму.
Дельдика, разодетая по-городскому, в шубке и пуховой шали, отъезжала в церковь. Анга благословила ее иконой. Дельдика перецеловалась со всеми.
– Мужику-то не поддавайся, – приговаривала, обнимая ее, Татьяна.
Дельдика расплакалась.
– Ну, скорей едем, поп ждет! – весело крикнул Силин. – Жениться так жениться!
Бабы всхлипывали. Татьяна и Наталья помогли Дельдике сесть в кошеву.
– Ну, пора!
Зазвенели бубенцы, кони тронулись. Тимоха гикнул, и кошева с грохотом помчалась с крутых съездов релки.
Дельдика в последний раз махнула платочком.
Следом за тройкой, лежа в санях, покатил на жеребце Бердышов.
Свадьбу решено было справлять в Мылках, в новом доме Айдамбо. В этот день мимо Уральского проезжало много нарт с нарядными гольдами.
Толпа уральцев, провожавшая Дельдику, расходилась по домам.
«Скоро и я так поеду», – думал Илья.
– Хорошая была девка, привыкли мы к ней, – говорили бабы.
– Как своя!.. Такая славная у нас выросла, – оказала Бормотиха. – Не ваш бы Егор, была бы она больная от купцов. Так бы и высохла!
После пурги потеплело. Голые вершины сопок, занесенные снегом, выступили из рыжей тайги. Илья вспомнил, как он бегал на эти хребты охотиться, приносил шкурки Дельдике. Казалось, это было так давно…