Амурет
Шрифт:
– Ты с ума сошел!
– крикнула Лена.
– Неудивительно, - ответил я, стаскивая с глаз повязку.
– От тебя любой с ума сойдет.
– Мы могли бы разбиться!
– Не могли. Так бегать я еще в детстве научился. За это меня прозвали Чемпионом Косы, а потом просто стали звать Косым.
– Так ты и есть Косой!
– воскликнула Лена.
– Ага, и поэтому бегаю с закрытыми глазами - чтобы не спотыкаться из-за косоглазия, -
И тут я нащупал под ногами дно, встал, притянул к себе Лену и вдруг понял, что сейчас поцелую ее. Мне стало страшно, но теперь страх существовал как бы отдельно от меня. И я обнял ее и поцеловал. Страх тут же улетучился, и мне просто было интересно, что произойдет дальше.
– У меня мокрое платье, - сказала Лена.
– Это пустяки, - ответил я.
– Пустяки, по сравнению с тем, что я тебя люблю.
– Ты сошел с ума.
– Нет, я очень трезво смотрю на вещи и знаю, что мы через месяц поженимся.
Лена посмотрела на меня и сказала:
– А ведь я могу обидеться. Зачем ты это сказал?! У тебя ж девиц навалом. Я таких, как ты, за версту узнаю. От тебя нужно держаться подальше, потому что ты сердцеед, в тебя женщины влюбляются по уши с первого взгляда, а ты этим пользуешься.
Видимо, я слишком хорошо вошел в роль плейбоя. Но как бы там ни было, через месяц под свадебный марш Мендельсона мы переступили порог ЗАГСа на улице Летной.
А через пять лет я лежал без сознания на берегу пруда возле Волкова кладбища, и чужая жена била меня по щекам, а сама рыдала от счастья.
– Женя, Женя! Мы на Земле! На нашей Земле! Смотри, это же наш пруд!
– ее горячие слезы падали прямо на меня.
Я приподнялся на локте, обернулся и увидел пруд и косу. Вид знакомого с детства места подействовал на меня как живая вода на мертвого богатыря. С ликующим нечленораздельным воплем я вскочил, зажмурился и побежал вперед к косе. Наконец-то закончилось наше невероятное приключение! И закончилось благополучно, хотя на наше спасение не было ни малейшего шанса. Я хохотал от счастья и бежал с закрытыми глазами, вытянув вперед руки. Под ногами скрипнул песок, это значит, что я добежал до косы, потому что она была песчаной, а берег покрыт травой. И в то же мгновенье я кувыркнулся в воду. Это произошло так неожиданно, что я даже немного нахлебался, на что не обратил внимания. Для меня невероятным было то, что я, Чемпион Косы, сорвался в воду, не пробежав по косе и двух шагов! И тут я обнаружил странную вещь: коса выгибалась в правую сторону!
Глава 6
Оглядевшись по сторонам, я обнаружил, что вообще весь ландшафт изменился так, как будто за время нашего отсутствия кто-то вывернул его наизнанку. Овраг, по которому проходило русло ручья, впадавшего в пруд, находился слева от меня. Хотя я прекрасно помнил,что, когда стоишь в воде лицом к берегу в том месте, где стоял я, овраг находится по правую руку. Справа возвышался пригорок, который всегда был слева.
И коса всегда изгибалась влево.
Тут я, наконец-то, заметил, что и Волково
Я вышел на берег. Вода текла с меня ручьями, и я пожалел, что так опрометчиво бросился в пруд, потому что наши похождения явно еще не закончились, в свете чего сухая одежда не помешала бы.
Вика сидела на траве и продолжала рыдать, все еще от счастья.
– Это не наша Земля, - мрачно сказал я.
– Как это?!
– удивилась Вика, явно не желая верить мне.
– Очень просто. Мы на берегу знакомого нам пруда, но где сами Мытищи?
Вика оглянулась вокруг и начала рыдать во весь голос, приговаривая:
– Боже мой, боже мой. Мы никогда больше не вернемся...
И вдруг с правой стороны раздался грубый окрик:
– Эй, вы, придурки?! Чего вы там расселись?!
Мы обернулись на крик и увидели человека, который спускался к нам с холма. Это был мужчина в лохмотьях из травы, листьев и веток с грязными космами на голове, с грязной бородой. Когда он подошел ближе, Вика, охнув, испуганно прикрыла ладонью рот и пролепетала:
– Алеша...
– Ба! Да это же Сваниха!
– воскликнул субъект в лохмотьях и бросился обнимать и целовать Вику.
Было совершенно очевидно, что они знакомы. Вика знала его по имени, а прозвище "Сваниха" явно происходило от фамилии Вики - Сван. И по тому, с какой покорностью моя амуретка принимала чувственные изъявления этого оборванца, было ясно, что характер их отношений давал ему полное право проявлять свою радость таким образом. В конце концов я не выдержал и крикнул:
– Ну ладно, ты, Робинзон Крузо, что здесь присходит?
Субъект в лохмотьях, продолжая обнимать Вику, повернулся ко мне и нагло ухмыльнулся. А Вика ответила:
– Это наш сосед, Алеша Авилов, он утонул месяца два назад.
– Сколько?!
– изумленно воскликнул тот и вытаращил на Вику глаза.
– Ну да, месяца два назад, сегодня, кажется, тринадцатое июля...
– Да ты че?! Я здесь уже лет десять томлюсь! А вы-то как на этот свет попали?
– Да так как-то, - ответила Вика.
– А где мы вообще находимся?
– спросил я.
– На том свете, то есть теперь - на этом, - ответил субъект в лохмотьях и добавил, - Леха.
Я пожал протянутую мне руку и ответил:
– Женя, - а затем спросил.
– Так как ты здесь оказался?
– Утонул, - спокойно ответил Леха, - и выплыл на этот свет. Только не врублюсь никак, рай это или ад. Вроде тепло, хорошо, всяких фруктов полно, но в любой момент может азавр сожрать и выпить нечего.