Амурная примета
Шрифт:
С доступной женщиной понятно: хочется получить удовольствие с минимумом денежных и временных затрат – кто ж от такого откажется! С женщиной, относящейся к категории «доступные со временем», можно и потрудиться, добиваясь ее, если уж она прехорошенькая. Постучать копытами, подобно боевому коню перед схваткой, потратиться на подарки, а там желанный плод сам упадет в руки. А вот брать штурмом недоступных женщин, рассчитывая на успех, здесь должен быть кураж и подобающее настроение.
Многих опытных мужчин привлекают недоступные женщины именно из-за их недосягаемости. Взять такой Шлиссельбург зачастую становится единственной мечтой мужчины, а для некоторых превращается в смысл жизни.
Рудольф Вершинин был из тех мужчин, что предпочитали исключительно
– Хотя… Почему бы и нет? Вуалетку поднимите, – произнес Рудольф Залманович таким тоном, словно в приказном порядке требовал оголить грудь.
Эмилия не сразу, но покорно исполнила просьбу-приказ директора комиссионерской конторы. Вершинину понравилась слегка затяжная пауза между его просьбой и исполнением; выдержана ровно столько, чтобы он ощутил некоторое сопротивление и одновременно готовность к следующему шагу. «Если она будет так же покорно исполнять и приватные просьбы, – подумалось ему, – буду считать, что мне наконец-то улыбнулась фортуна».
Их взгляды пересеклись, как если бы они обменялись потаенными мыслями. Многие слова были не нужны: они прекрасно понимали друг друга и почувствовали некое родство…
– Как ваше имя? – спросил Рудольф Залманович.
– Эмилия Адольфовна Бланк, – произнесла девушка.
– Будьте добры ваши рекомендательные письма, – попросил директор комиссионерской конторы, на что Эмилия просто ответила:
– У меня их нет. Я совсем недавно покинула родительский дом и еще нигде не служила.
– Хорошо, – констатировал Вершинин. – А как насчет обеспечения в шестьсот рублей, о котором говорилось в объявлении?
– Денег таких я не имею. Полагаю, у моего папеньки таких денег также нет, а если бы и были, то он вряд ли бы выложил их ради меня, – виновато улыбнулась девица и посмотрела на седовласого директора комиссионерской конторы таким взглядом, что мужчина сделал однозначный вывод: «Эмилия Адольфовна не только доступна, но и порочна», что, впрочем, его устраивало. А если быть откровенным, гостья была для него настоящим подарком, которого Рудольф Залманович столь долго ждал; оставалось только грамотно им распорядиться.
– Ну, тогда места управляющей вы не получите, – чуть насмешливо констатировал директор комиссионерской конторы первого разряда. – Зато я предоставлю вам другое место… – добавил он и плотоядно улыбнулся. – Я сейчас отправляюсь обедать и приглашаю вас пойти со мной. Хотите составить мне компанию?
Эмилия Бланк, немного подумав, милостиво согласилась. Пообедать ей сейчас не мешало, поскольку с утра у нее не было во рту и маковой росинки. А в кошельке, что находился в ридикюле черного бархата, лежало всего шестьдесят восемь копеек.
Когда они выходили из директорского кабинета, то вослед им с хитринкой в прищуре томных глаз посмотрел стоящий на письменном столе бронзовый Гермес, бог торговли, прибыли и лукавства. Сей божок заявляется всегда против всякого ожидания, облагодетельствует, принесет желанный достаток, а потом вдруг исчезает в тот самый момент, когда его помощь особенно необходима, легко разрушая до основания прежнее, казалось бы, незыблемое благополучие. А ведь он только что был рядом, в образе смешливого юноши в каком-то легкомысленном головном уборе.
Когда они вышли за порог, плутовская физиономия бога Гермеса дурашливо улыбалась.
Эмилия не лукавила, сказав, что «совсем недавно покинула родительский дом». Только слово «недавно», прозвучавшее в этой фразе, как бы подразумевало не более двух недель, а на самом деле ее уход из дома случился вот уже более трех месяцев назад.
Отец, вдовствующий мелочный
После первых тридцати секунд выяснилось, что Эмилия легко поддается гипнозу, – она быстро впала в гипнотический сон и с точностью исполнила все установки и внушения врача. Однако гипнотическая терапия дала сбой в самом начале лечения, как выяснилось, Эмилия легче поддавалась именно внушениям зла, нежели добра. Под гипнотическим воздействием вместо того, чтобы покаяться и пожалеть о свершениях неблаговидных поступков, Эмилия с некоторой долей бахвальства и даже гордостью рассказала о своем первом любовнике, негоцианте по фамилии Вахрушин, с которым она жила как женщина, начиная с выпускного класса гимназии.
Удобно раскинувшись на стуле, она рассказывала:
– Мы очень славно проводили с ним время, и он многому меня научил… – здесь она кокетливо хихикнула так, что сердце больного отца страдальчески сжалось: выслушивать подобные откровения любимой дочери едва хватало сил. – А потом он уехал за границу, – с обидой в голосе завершила свой рассказ о негоцианте Эмилия. – Обещался взять меня с собой в Париж, да обманул…
Гипнолог попытался войти в ее подсознание, попытался изменить порочное мышление, поломать сложившийся неверный стереотип, скорректировать ее поведение и направить его по правильному пути, но добиться нужного эффекта ему так и не удалось: где-то в подсознании находился блок, который никак не удавалось преодолеть, а именно он всецело определял ее поведение. Так окончился неудавшийся гипнотический сеанс. Лечение не состоялось. Не желая больше знать о своей дочери скверное и отчаявшись вытравить в ней порочность с помощью гипнотических сеансов, Адольф Бланк решил занять ее каким-либо делом. Воспользовавшись своими связями, он пристроил ее на двухгодичные педагогические женские курсы при «Обществе воспитательниц и учительниц». После окончания курсов Эмилия должна была стать учительницей начальных классов школ и училищ. А это постоянная занятость и большая ответственность. Лучшего «лекарства» от скверных поступков для непутевой дочери и не придумать. Однако Эмилия становиться учительницей малых детишек не собиралась и вскоре забросила учебу. А чтобы не выслушивать упреки и занудные наставления вконец расстроенного папеньки, ушла из дома, прихватив двести рублей – все деньги, что имелись в доме.
Поступив разумно, а главное, экономно, Эмилия Бланк сняла небольшую квартиру в деревянном двухэтажном доме на Божедомке, неподалеку от Мещанской полицейской части, и стала весело и бездумно проводить дни в компании молодых повес, сытно и хмельно прожигающих свою жизнь. Парочка мимолетных необременительных интрижек, случившихся у нее в это время, особой радости не принесли и вскоре стерлись из памяти за ненадобностью.
А потом в ее жизни появился граф Белецкий…
Ему было тридцать четыре года. Красавец, сердцеед и, по слухам, обожатель прехорошеньких женщин, он не мог обойти своим вниманием привлекательную и молоденькую Эмилию Бланк, приобретшую к тому времени значительный любовный опыт.