Anabasis. Право на настоящее
Шрифт:
Вылетели мы ровно в полдень; ровно в полдень, минута в минуту, приземлились в международном аэропорту Джона Кеннеди (JFK). Всю дорогу солнце находилось на одном и том же месте в иллюминаторе, не меняя своего положения. Это стало первым моим открытием в той поездке.
Другие открытия вскоре последовали чередой. Время ожидания следующего рейса составляло несколько часов; я сделал робкую попытку попрактиковать свой «домашней выделки» инглиш на сотрудниках аэропорта, задавая всякие пустяшные вопросы. Далее – пошли новости.
По первоначальной легенде, из Нью-Йорка следовал перелет в Чикаго, в аэропорту меня встречали и везли домой. Организаторы поездки, экономя
Авиакомпания предложила отель и ресторан за свой счет. Перспектива потерять целый день стажировки и убить время в отеле не радовала. Я попытался донести это до администратора, мне любезно улыбались и, делая вид, что все понимают, переадресовывали задачу другому менеджеру. Довольно скоро моя речь стала беглой, уверенной и настойчивой. Я втолковывал, что улететь должен именно сегодня – и никак иначе; что бесплатный отель и ужин в ресторане меня никак не прельщают.
Избавились от меня просто – сказали, что есть еще прямой рейс на Чикаго. Он гораздо дороже моего, но компания готова отправить меня без доплаты. Борт вылетает менее чем через час. Есть возможность на него успеть, если действовать оперативно. Оказалось, самолет вылетал из другого аэропорта Нью-Йорка – Ла-Гуардия (LGA), предназначенного для внутреннего сообщения.
Логистику Нью-Йорка я представлял достаточно абстрактно. Предложенный бесплатный талон на такси был принят без малейшего сомнения, равно как и переоформленные документы. Время шло на секунды, поэтому на бумаги я даже не взглянул, бегом отправившись выискивать назначенное авто. Минуты шли.
Вот и лимузин, вот мое тело и багаж уже в его бездонном чреве. А до отправки рейса остается минут сорок. Таксист засомневался было, но его дело малое, талон на руках. Мы рванули через автостраду Ван-Эйк на Гранд-Централ. Великий город представал предо мной отнюдь не блистающими небоскребами. Слева были трущобы Бруклина, справа – трущобы Квинса.
Монотонный дождь обратился в шквал, сплошную стену воды с добавлением брызг из-под колес. Водитель переключил скорость; «дворники» заметались подобно водяным жукам на широко растопыренных черных лапках, каждым своим движением открывая взору новые панорамы унылого непотребства проносящихся мимо строений.
Двадцать минут дороги, быстрое прощание с таксистом, уверенным, что я вернусь обратно в JFK. Пять минут – марш-бросок по аэропорту; вот и администратор; документы летят на стол, скороговоркой произносится номер рейса. А рейс – минут через десять. У нас бы такие штуки точно не прокатили. Смотрят они мои документы – и возвращают.
– Что-то, – говорят, – в JFK не так оформили, надо обратно ехать, переоформлять. А следующим рейсом, поздно вечером, можно улететь.
– А я хочу лететь именно этим рейсом!
Всех своих аргументов припомнить не могу, в них было больше страсти, чем логики, но они были услышаны. В самолет – длинный, узкий, сигарообразный – я зашел последним из пассажиров, все уже сидели на своих местах. До взлета оставались буквально минуты. Прощаясь, администратор заверил меня, что позвонит по оставленному мной номеру телефона в Чикаго и сообщит номер рейса и время прилета.
Впоследствии в Штатах с подобной ситуацией мне приходилось сталкиваться неоднократно. Что я заметил: в случае, когда вероятность получить положительный или отрицательный ответ была одинакова, ответ практически всегда был положителен.
– Извините, – отвечаю, – свидетельство выдается на одного из членов семьи. Сделано оно на маму, которая находится далеко отсюда.
В ответ я был переадресован на столь же дальний адрес вместе со всеми своими притязаниями.
Часто приходится слышать расхожую фразу, что вот там-то люди ведут себя как запрограммированные машины, а здесь – мы живые и настоящие. Не отрицая нашу подлинность и настоящесть, не могу не отметить, что вложенная программа задает общее поведение элемента в системе. Вот еще один случай из десятков, запавших мне в память: Кливленд, необъятный дисконт-центр, я копаюсь в столь же необъятной коробке с рубашками, выбирая подходящий мне ярлычок. Проход узкий и длинный, по сторонам – одежда: где висит, где в коробках разложена; поперек прохода – моя тележка развернулась. Вдруг с ужасом замечаю, что уже целая очередь, несколько человек с тележками, терпеливо дожидается, когда я освобожу проход. Стоят спокойно, в ответ на мои сбивчивые извинения и спешные развороты – улыбаются:
– Выбирайте, не торопитесь!
Новые открытия ожидали меня и на борту самолета. Приходя в себя от перенесенных перипетий, я попросил у стюардессы маленькую бутылочку красного вина, на четверть литра. На перелете через Атлантику такие бутылочки раздавали бесплатно. Но этот рейс был внутренним, и чего-то там бутылочка стоила. Отступать было поздно.
Из глубин моего портмоне я извлек купюру с портретом Бенджамина Франклина. Легендарную русскую банкноту девяностых годов, основной инструмент расчета тогдашних коммерсантов. Судя по реакции девушки, осторожно, двумя пальчиками принявшей купюру, вручались ей такие деньги нечасто.
Вернулась стюардесса спустя минут десять-пятнадцать с моей соткой и презентом в виде бутылки вина – от американской компании гостю из России. Похоже, разменять банкноту во всем самолете ей не удалось. Не в ходу, видно, были такие деньги в Штатах, в отличие от нас. Вторая победа за первые сутки пребывания на чужой земле. Хорошее начало.
Прилетели мы в Чикаго глубокой ночью. Аэропорт O’Hare, ночь, огни, хайвей до уютного пригорода Oak Park, где жили мои хозяева – Леонард и Салли. Леонард – юрист, Салли – риелтор. Вот и уютный домик с белым штакетником, вот мне представляют мою комнатку. Вот кухня, вот душ. В ту ночь спалось мне сладко.
Запись 12.05.2017. Где я жил в Чикаго
Категория: ВОСПОМИНАНИЯ
В подобные стажировки люди ездят, как правило, группами и живут в отелях, так что общаться приходится на родном языке. Мне же очень повезло – спасибо организаторам стажировки: ехал я один, и жить мне пришлось не в отеле, а в принимающих семьях. Есть в Америке такая федеральная программа, по которой люди сами изъявляют желание принимать стажеров из-за рубежа. Все мои «хосты» (хозяева, принимающие гостей) имели отношение к недвижимости и относились к верхушке среднего класса. Среди них были юристы, риелторы, владельцы компаний в сфере недвижимости и страхования.