Анабиоз
Шрифт:
– Владелец машины.
Опер сверился с бумагами на автомобиль, которые из квартиры забрала Женя.
– Рогов Владимир Иванович?
– Ее угнали?
– Ваш сын заявляет, что это как-то связано с исчезновением его младшего брата.
Отец стиснул зубы, намереваясь сказать оперу все, что он думает об этом своем сыне. Я опередил его.
– Я вам уже объяснил. Мой брат жаловался на какие-то неприятности, – эту фразу я повторял в последние дни так часто, что сам себе напоминал попугая. – В его машине
Отец пораженно посмотрел на меня. Лицо его посерело еще больше.
– Кровь?
– На коврике.
– Почему ты… Когда?
Теперь его перебил опер. Мы как сговорились обрубать старика на каждой фразе.
– В полицию сообщили?
– Попытался сообщить, – я очень надеялся, что теперь на Дулкина от его коллег прикатится какая-нибудь телега, и этот бездельник в погонах получит выговор. – В отдел по розыску пропавших. Меня отказались выслушать. Рожей, наверное, не вышел.
При этом я покосился на отца. Последняя фраза адресовалась ему тоже.
– Но коврик мы вытащили, – вмешалась Женя. – Он у нас.
– Серьезно? – опер удивился. – Это хорошо. Несите тогда.
Женя возбужденно кивнула и, переглянувшись со мной, быстро направилась к лифту. Почти побежала. А со стороны выезда со стоянки показался ППСник. Рядом с ним плелся сторож. Пожилой мужчина, с животиком, седыми волосами и растерянным взглядом.
– Вы стоянку охраняете?
– Сейчас моя смена, – пролепетал сторож. – Двенадцать часов.
– Вы стоянку обходите хоть иногда? Когда именно машина пропала, можете сказать?
Сторож сконфузился.
– Как бы, у нас ведь камеры наблюдения. Если что-то не так будет, мы на мониторах увидим… Зачем обходить… Как бы…
Я машинально осмотрелся. В поле зрения попала только одна камера. Статично закрепленная, она висела на потолочной металлической балке метрах в 20 от парковочного места Сергея и смотрела в противоположную сторону.
Опера интересовал тот же вопрос, что и меня:
– А этот участок на мониторах просматривается?
Сторож помялся.
– Как бы, не особо.
– Не особо – это как?
– Это значит, что нет… Как бы.
Опер вздохнул. Надо сказать, на меня он производил неплохое впечатление. Может быть, потому что раньше мы с ним не пересекались, как с Дулкиным.
– Вы, – полицейский повернулся к отцу. – Пишите заявление. Знаете, как? Федосов, подскажи, если что. Вот вам бумага.
Он выудил из своей папки чистый лист бумаги и даже ручку. ППСник, названный Федосовым, подошел, чтобы помогать. Отец взял ручку. Пальцы тряслись.
– Не… Н… Ннн… – пыталась успокоить его мать.
Опер увлек сторожа к каморке на выезде со стоянки, где тот коротал время –
– Почему ты мне не сказал?
– Был слишком занят, – проворчал я мстительно. – Пытался украсть что-нибудь из вещей брата. Знаешь, как это бывает у нас, у уголовников.
– Ты должен был мне сказать.
– Каждый из нас что-то должен. У всех свои обязанности. Но всем плевать.
Отец положил лист бумаги на крышку капота ближайшей машины. ППСник с готовностью нарисовался рядом.
– Пишите. Начальнику отдела внутренних дел…
Отец принялся писать. Потом вдруг уронил ручку на бумагу. Она скатилась по наклонной поверхности крышки капота и упала на асфальт. ППСник попытался что-то сказать, но увидел лицо отца и замер.
– Володя! – закричала мать и бросилась к отцу.
Только тут я сообразил, что случилось. Отец осел на одно колено, хватаясь рукой за область сердца на груди. Он открывал рот, то ли силясь что-то произнести, то ли пытаясь вдохнуть воздуха. Ни то, ни другое не получалось.
– Воды! – панически завизжала мать ППСнику, который растерянно пялился на отца. Мать рылась в своей сумочке в поисках таблеток. Шаря рукой в сумке, она вскинула глаза на меня. – Это из-за тебя! Ч… Что стоишь? Во… Воды найди!
Надо было запомнить. Если случается что-то хреновое, виноват я. Наверное, кому-то так было легче жить. Хотя от матери этого я не ожидал.
Когда отцу полегчало, я просто ушел. На улице закурил и стоял на углу дома минут десять, пытаясь выбросить все из головы. Сейчас было не до эмоций. Выбросить вообще все – не получалось. Хотелось напиться в ближайшем же баре. Но я пересилил себя и выдвинулся в сторону метро.
Тимур сидел за компьютером, мрачный. Он тянул пиво из банки – сукин сын будто дразнил меня – и с унылым видом тыкал компьютерной мышкой. Когда я зашел, он забурчал:
– Прикинь, меня один урод кинул. Я его страничку админил. А он кинул. Типа сам вести буду. Три сотни мне должен.
– Сочувствую. Погоди. То есть, ты вроде как теперь не занят?
– Ты к чему клонишь? – нахмурился Тимур.
– Я тут сообразил. Все эти соцсети, в которых ты сутками зависаешь…
– Это работа!
– …Там ведь куча народу пасется? Из всех городов?
– Ясен перец.
– Тимур. Найди список городов, через которые идет поезд «Москва-Оренбург». Это для тебя должно быть несложно. Потом нужно найти странички этих городов. Группы или форумы, им посвященные. Крупные, где ошивается много народа. И туда нужно запостить объявление. Пропал человек. И фотографию Сергея. Сможешь?
Тимур обреченно вздохнул.
– Когда это нужно сделать?
– Сейчас.
– Зачем только спросил…